Зураб вытянул из кармана крохотную тубу с пластиковым наконечником на игле… Поднес колпачок к губам, собираясь стянуть его с иглы…
Но не смог разжать даже губы. Челюсти свело от боли!
Киллер заставил себя вдохнуть всей грудью. Вновь потянул инъектор к губам…
Но тут его подвело уже зрение. Точнее, полное его отсутствие. «Первый» не увидел, а лишь почувствовал, как чуть раздутый пластиковый овал вытягивают из его пальцев…
«Второй» все видел хорошо. Но он был ранен. Молчун догадался, что собирается вколоть себе главарь, и отнял. Вытянул из пальцев человека, что его воспитал и дал работу, – жизнь.
Зрение Зураба сфокусировалось в момент, когда Молчун уже вколол себе в бедро транквилизатор-обезболивающее.
«Первый» лишь недавно прекратил поскуливать от боли, но от увиденного взвыл, как смертельно раненный пес! Его соперник, его жертва, бывший напарник-ученик – самолично выпестованный волчонок, оскаливший зубы… вставал.
Зураб понял, что сейчас его добьют. Молчун оперся обеими руками о кухонную тумбу… Перед его лицом торчала деревянная стойка, полная кухонных ножей. Подняв руку, он неловко взялся за самую большую ручку…
Кухонный тесак застрял в прорези разбухшей деревянной подставки. Молчун слишком сильно дернул нож за ручку, и вся подставка рухнула на пол.
Согнутый в позу эмбриона Зураб перекатился! Заставил себя лечь на ножи и накрыть животом подставку. Зашипел от чудовищной боли, усиливающейся от малейшего движения!
Молчун, пошатываясь, пару секунд глядел на корчившегося под ногами человека. О чем-то думал (вероятно, прикидывал собственные силы). Потом переступил через пятки «первого» и медленно, одной рукой придерживаясь о стену, побрел на выход.
Зураб заставил себя катиться вслед за Молчуном. Он полз, змеился по узкому коридору, стонал и еще как-то умудрялся расписывать действия: «Схватить за лодыжку… Рвануть… Не дать уйти!.. Он ранен, можно навалиться, повращать шило в ране… Распороть на хрен потроха! Из квартиры его выпускать нельзя. Молчун зальет кровью всю лестничную площадку».
Скрюченные пальцы Зураба вцепились в брючину «второго»… Молчун дернул ногой!..
Вырвался. И, передвинув задвижку на входной двери, вышел на площадку.
Дверь за собой он не закрыл. Скользя правым плечом по стене, Молчун начал спускаться вниз.
Зураб – в нечеловеческом усилии! – перебросил изнывающее от боли тело через порог, уже чуть-чуть свисая со ступенек, опять вцепился в брючину «второго»!
Но не удержал жесткую джинсовую ткань обессиленными от дикой боли пальцами. Молчун продолжил спускаться. Зураб, уже не в силах даже шевелиться, исчерпав последние ресурсы, смотрел, как напарник, нашаривая подошвами каждую ступеньку, достигает площадки третьего этажа.