Жить я буду с Костяном. По крайней мере, попробую. О его недостатках я знаю почти все. Хотя бы год отличного секса я себе урву. Ну а там как получится. С фамилией – тоже интересный вариант. Может быть, и воспользуюсь. Нет, надевать пожизненное ярмо на отзывчивого подростка я, конечно, не стану…
А главное – не буду прямо сейчас строить далеко идущие планы. Построю план хотя бы на завтра.
С утра сделаю уборку у Кьяры. Надеюсь, там немного. Хотя – как знать…
Потом позвоню Глебу и попрошусь к нему на работу. Только бы он не приехал вечером ко мне. Прикинусь, что меня нет дома. Воспользуюсь потайным фонариком.
А вечером мне предстоит угорать над тем, как бедный Костя будет стараться не уснуть во время арии Татьяны в первом акте.
* * *
Интерьер ресторана оказался неплохим. Жаль, все портила огромная вентиляционная труба, висевшая так, что декор стен совершенно терялся. Но в ресторане главное не интерьер, а кухня. Я надеялась вкусно поесть, потому что, кроме Светланиного пирожка, мне не досталось сегодня ничего.
Фрэнк Потоцкий имел благородную осанку, сверкающие ухоженные седины и был похож на моего любимого Дональда Сазерленда, «Казанову Феллини», а вовсе не на гетмана Мазепу, как мне показалось по фотографии.
Я очаровалась с пол-оборота и чуть не забыла про очки. Однако их нигде не было видно.
– Где же очки? – спросила я.
– Для того чтобы лучше видеть тебя, моя красавица, я сделал микрохирургическую операцию и вживил себе искусственные хрусталики в оба глаза. Поэтому очки мне больше не нужны.
Упс, подумала я.
Как и следовало ожидать, план Каролины Адамовны провалился с громким треском. Все-таки тепличная жизнь с Сергеем Сергеевичем сделала ее невероятной фантазеркой. Ну как, как можно было вообразить себе, что нормальный мужчина, пусть пожилой и подслеповатый, может принять шестидесятилетнюю женщину за тридцатилетнюю, как бы хорошо и молодо первая ни выглядела.
Тем временем Фрэнк взял меня за руку и проникновенно заглянул в глаза.
– Каролина, дорогая, как дела с твоим разводом? Скоро ли будут готовы бумаги?
Я понятия не имела, как в сложившейся ситуации ответить на его вопрос.
– К сожалению, не все так быстро, – промямлила я.
– Я подумал о том, что у нас довольно большая разница в возрасте, но ты можешь не волноваться. С тех пор как изобрели «Виагру», возраст не имеет значения. Сердце у меня вполне здоровое, так что все будет хорошо. Конечно, шестьдесят – в два раза больше, чем тридцать, но это все-таки звучит приличнее, чем пятьдесят и двадцать. Если бы вдруг мы встретились десять лет назад!