Меня — мирного в общем-то человека. Я никогда в своей жизни не затевал драки первым, никогда не пытался добить поверженного (бывало и такое) противника. Будто незнакомая личность вселилась мне в голову и полностью завладела телом. Кажется, эту личность и звали Вороном. Мало того, самое жуткое, мне это чертовски нравилось.
Никем не замеченный, я замираю в полуметре перед сидящим Гектором, заношу руку для удара и вдруг замираю, пораженный. Стой, Илья, что ты делаешь? Тебя же посадят за это, дурак! Тебе это надо? Из универа захотел вылететь? А что ты родителям скажешь, подумал? А что ты скажешь родителям этого пацана?
Хватит! Это они напали на тебя. Они бы тебя не пожалели. Бей! В голове будто даже прозвучал чей-то чужой приказ и я, не в силах сопротивляться, крепко сжав камень в кулаке, бью противника в голову. Хук правой по сидящему — сверху вниз. В ушах раздается противный хруст, летит в сторону недокуренная сигарета, а Гектор, как-то моментально растерявший всю свою грозность, падает на стоящую рядом урну. Не останавливаясь, делаю шаг в сторону и прямым в лицо бью теперь уже Мелкого. Перед глазами испуганное лицо пацана. Он только открывает рот, чтобы закричать, но слова захлебываются, так как мой кулак прилетает ему в челюсть. Что же, этого также можно вычеркивать — его глаза закатились, а тело обмякло. Ближайшее время он не опасен.
Перед глазами мелькают какие-то слова, но сейчас мне не до них, потом разберусь.
Разворачиваюсь к выходу из двора, который навсегда изменил мою жизнь. Если вдруг завтра все вернется на круги своя — меня, скорее всего, ждет уголовная ответственность и позорное исключение из университета. Застывшие Федя и Сало смотрят на меня с ужасом, они еще не осознали произошедшее. Всего пару секунд назад они были охотниками, членами крупной стаи хищников, которые вот-вот должны были схватить добычу. Теперь вожака нет, а жутко ухмыляющаяся добыча уже бежит к ним.
Не знаю на что я рассчитывал. И тот и другой были заметно крупнее, а активировать навык вновь я пока не мог. Чувствовал, что для этого нужно время. Однако все получилось лучше некуда — они попятились, тот что слева оступился на бордюре и упал, в то время как второй вдруг разворачивается и бежит от меня.
Как говорится, если вы никого не боитесь — значит вы самый страшный.
Так мы и бежим некоторое время, только метров через 50 он резко сворачивает в сторону, а я продолжаю бежать прямо. Ну правда, на сегодня хватит, я к себе хочу.
Что в этот момент делали остальные — не знаю, не оглядывался. Однако, судя по всему, никто за мной больше не гнался.