— Ваше превосходительство приняли единственно верное решение. Задержка была бы предательством. И, конечно, Виктория Кирилловна, — Леша вдруг улыбнулся ей, — осудила бы мою слабость.
Нектарий опять быстро глянул на нее и на Лешу.
— Побольше бы таких офицеров нам, ваше превосходительство, получше бы наши дела шли.
Почему он так зло с генералом?.. Виктория застыла, смотрела в темное с белыми мухами окно.
— Да, да. Будьте любезны, Нектарий Нектариевич, приглашайте дорогих гостей к столу и, будьте так любезны, пошлите ко мне адъютанта Озаровского. Поручику нужен приказ.
Ждать, пока Нектарий допыхтит?..
— Я позову капитана! — и выбежала.
Вслед засмеялись одобрительно генерал и Нектарий.
Мчалась не слыша ног, в толпе фойе сразу высмотрела бледное лицо Озаровского. Понял он или подчинился ее волнению, но заспешил вместе с ней. Что-то говорил на ходу, она старалась понимать и отвечать впопад. Нектарий что-то улыбчато сказал, встретясь, — выжала в ответ улыбку. Слава богу, ушел. Генерал не страшен, и Озаровский почему-то симпатичен, хоть и белогвардеец.
В полуоткрытую дверь гостиной донесся негромкий голос Леши — теперь только бы скорей.
Озаровский остановился.
— Вы… вам… Приказ, вероятно, секретный…
— Ну да, я здесь подожду.
Он плотно закрыл дверь, ничего не стало слышно. Села на банкетку, встала. Металась от двери до скамейки вечность, а по часам всего шесть минут.
Озаровский шел с ней рядом, на счастье молчал, и она прислушивалась к разговору генерала с Лешей.
— Они уж по существу в кольце: Крым, Каспий, мы. В Архангельске — Маннергейм, и главное — Питер…
— А как дела под Питером?
— К лету все кончится. Юденич — кадровый вояка. — Потом генерал что-то неодобрительно говорил про Ллойд-Джорджа и Клемансо и несколько раз повторил: — Если б не Черчилл. О, Черчилл — это ум. И организатор.
Перед банкетным залом остановились прощаться. И выплыл из двери Нектарий, сияя добротой и улыбками:
— Доставьте удовольствие: один бокал шампанского за пашу скорую победу, за здоровье и счастье жениха с невестой.
Ловушка. Виктория рванулась к Леше, двумя руками схватилась за его локоть:
— Что вы! Он так устал!
— Правда, ноги не держат.
— Всего пять минут вашего времени надобно мне, слово даю.
Леша усмехнулся.
— Кто может не верить вашему слову, господин Бархатов. Пойдемте, Виктория.
— Как же?.. — «Как ему сказать?» Она крепко сжимала его локоть. «Не понимает».
Леша улыбался, переглядывался с Нектарием (если б он знал!).
— Пять минут могут решить исход боя, а в отдыхе — пустяки.
Они вошли в буфетный зал. Гости усаживались за длинный стол. Сверкали белые скатерти, хрусталь, серебро.