Нет. Разлад Кродора с супругой ей не на руку. Смерть той, кого любишь, пережить тяжелее.
— Вы ведь даже не знаете, каковы те места. Может, там негде приткнуться и самому крохотному домишке? Или там водятся дикие звери, которые могут неожиданно напасть…
— Ты права, как всегда, права! — Фьора хлопнула в ладоши. — Для начала неплохо бы просто осмотреться. Отправлюсь завтра же! Нет, сегодня!
С каждым годом, с каждым месяцем Шантия всё яснее понимала, отчего Альбранд так уверен, что весь мир склонится перед ним по первому же взмаху деревянного клинка.
— Подумайте о детях, госпожа. Они не вынесут столь тяжёлого пути.
Кажется, мелькнула в глазах королевской супруги доля понимания, но ненадолго; почти сразу она отмахнулась от разумных речей, точно от зудящего комара:
— Когда я едва умела ходить, меня посадили на коня и пустили его галопом, хотя я и могла расшибиться; в десять я могла подбить стрелой брошенное яблоко и переходила горные перевалы наравне со взрослыми, даже не думая плакать от усталости. Мернис и впрямь слишком мала, но за ней могут приглядеть; Альбранд поедет со мной. Ему нужно вырасти воином, достойным своих родителей, а не изнеженным цветком.
Всем этим словам Шантия давно перестала верить: слишком, слишком походили они на сказку о морском царе. Пока он был молод, он завоевал себе трон морского царства и заставил склониться всех духов; но, разжирев и утратив былое чутьё, царь продолжал считать себя величайшим среди величайших, и, приняв вызов на поединок от слабого малька, он пал в бою.
Фьора считает себя великой. Фьора считает себя бессмертной.
Неожиданная мысль промелькнула молнией, врезалась в душу глубже ножа. Шантия вдохнула глубже — только бы голос не дрожал! — и медленно проговорила:
— Пожалуй, это и впрямь достойное испытание. Как бы я хотела поехать вместе с вами!
— В самом деле? — собеседница рассмеялась привычным заливистым смехом. — Думаю, это можно будет устроить! В конце концов, ты сможешь приглядеть за Альбрандом, если у меня появятся другие заботы.
В другое время Шантия с ехидной усмешкой напомнила бы, как некогда супруга дракона утверждала, будто не собирается использовать бывшую наложницу в качестве няньки. Но сейчас она молчала, чувствуя, как внутри что-то натягивается и дрожит от нетерпения.
— Думаю, мне стоит передать господину, что вы желаете его видеть.
Но прежде, чем отправиться к Кродору, она поспешила во двор, не заботясь о тёплых одеждах. Там, запрокинув голову в небо, она быстро прошептала почти забытую молитву к Незрячей, но сбилась на середине, услышав под ногами треск. Случайно она наступила на лужицу, покрывшуюся свежей ледяной коркой, и теперь под ногой змеились трещины.