– Хватит! – стукнула кулаком по столу Сигра. Сидевший рядом с ней Лейвлунг Таид вздрогнул, и его двойной подбородок затрясся. Бокал с вином опрокинулся. Старик пребывал в полусне во время этой беседы и почти не прикасался к бокалу. Темное вино стало растекаться по поверхности стола. Раздался шум отодвигающихся стульев, члены Совета поднимались, чтобы не испачкать свои мантии.
– Заседание окончено, – сказал Ример. Он распахнул балконные двери и вдохнул холодный воздух, втянул его в легкие. Он вышел на мост и остановился. Ример стоял на одном из старейших мостов Эйсвальдра. Раньше он вел в зал Ритуала, теперь же – в никуда. Мост был похож на застывший язык. Резные змеи свешивались с края моста, как будто намертво прилипли к нему. Ример понял, что с ним произошло то же самое, и оторвал руки от перил. Перила были покрыты белым инеем. Его руки растопили снег и оставили следы.
Внизу на земле раскинулся круг воронов. Бледные каменные столбы впервые были укутаны снегом после тысячелетнего покоя за стенами зала. Они были мертвыми. Бесполезными. Ример целые ночи проводил среди них, сливаясь с Потоком, притягивая его к себе до тех пор, пока виски не начинали лопаться, но врата отказывались открываться перед ним. Возможно, ему привиделось, что они когда-то открывались. Даркдаггар сказал правду. Врата померкли в тот день, когда она покинула этот мир. Угасло и все остальное.
За спиной у Римера раздались тяжелые шаги. Ярладин встал рядом с ним и посмотрел на край моста.
– Если бы ты просто пошел дальше, то избавил бы их от тяжкого бремени, – сказал он. Ветер играл его белой бородой.
Ример усмехнулся:
– Такого удовольствия я не доставлю никому из них. Если они желают моей смерти, то им придется сделать работу самим.
Ярладин вздохнул:
– Ты растратил все свое преимущество, Ример. Ты больше не можешь нападать на них, в противном случае ты очнешься в цепях на площади перед тингом. Даркдаггар перешел черту, но ты даже не пытаешься объединить их. Если не отбросишь свою ненависть, то завлечешь в ловушку не только себя, но и нас.
Ример хотел сказать, что не испытывает ненависти, но это было бы ложью. Он ненавидел их за то, что они правили под сенью фальшивого божества. Ненавидел за то, что они подчиняли действительность своей воле. Интриги. Вранье. Горькая правда заключалась в том, что ни у одного члена Совета не было иной цели, кроме удержания своего места в нем.
Ярладин ткнул Римера кулаком в спину, как будто оказал услугу.
– Кроме того, в их словах есть кое-что. Нас покинуло несколько авгуров, и это не останется без последствий.