И не ошибся. Швайко остановился. Обтер платком пот со лба. Обнял один из стволов. Похлопал его, как друга после долгой разлуки. И сказал, ни к кому не обращаясь:
— Чайку бы сейчас.
Юра бросил лопату. Исчез. И вернулся с белой пластмассовой канистрой литра на три.
— Пейте. Утром набирал.
— А кружка есть?
— А вы вот так, — посоветовал Юра и, отвинтив крышку и высоко подняв канистру над головой, подставил широко раскрытый рот под струю.
В итальянских фильмах подобным способом пили вино из бурдюка лихие супермены.
Швайко попробовал напиться по-суперменски. Вода затекла ему за воротник. Вымочила всю рубашку.
— Я лучше, Юра, из ладошек попью. Налей, — сказал Василий Михайлович и протянул водителю канистру.
Я взглянул на часы: половина одиннадцатого.
— Начнем? — спросил Юра.
Швайко кивнул. Юра схватил с земли лопату.
— Юра, у твоей лопаты сломан черенок, — сказал я ему.
— Да вы что? Инструменты совсем новые. Петр Филатович велел дать со склада.
— А вот иди сюда, я тебе покажу.
Держа лопату обеими руками, Юра подошел ко мне. Взгляд его был оторопелым и неприязненным.
— Дай Василию Михайловичу самому найти, — сказал я тихо. — Мы придем на помощь, если он устанет или позовет.
Юрино лицо смягчилось. Он улыбнулся и кивнул. И тут же отправился к машине.
Я издали наблюдал за Швайко. Он не спеша нагнулся, поднял с земли лопату и, не оглядываясь, не ища нас, приблизился к березе. Дважды обошел ее, словно выбирая, с какой стороны начать. Вонзил лопату в землю и отбросил первый ком.
Юра принес острый топор, оба лома и ведро с веревкой. Мы продолжали с ним стоять в сторонке. Василий Михайлович уже скинул пальто и пиджак. Под березой желтела немалых размеров яма. Но в том, что Швайко выбрасывал своей лопатой, не было ничего, кроме чистого песка и белых, тонких корневых побегов.
Швайко остановился, рукавом рубашки вытер лицо.
Я подошел поближе:
— Дайте-ка, Василий Михайлович, я вас сменю.
— Пока не надо, — ответил он и начал рыхлить стены ямы, видимо надеясь, что острие вот-вот наткнется на что-нибудь металлическое или тряпично-упругое. Но, кроме щепок и обрубленных корней, ему ничего не попалось.
— Позвольте, я копну с другой стороны, — не выдержал Юра.
— Копай, — согласился Швайко.
— Отдохните, — предложил я Василию Михайловичу.
Он не стал спорить.
Разрешение наш водитель расценил как свою большую удачу. Он не сомневался, что футбольный мяч со своей начинкой ждет только его. И заработал с такой скоростью, что через две-три минуты наши лопаты одномоментно звякнули о металл. Мы вздрогнули и, присев, оба запустили в яму свои руки.