И все-таки Ванин верил Рихтеру, и то, что Баварец, вопреки приказу уходить, пошел на контакт с Шелленбергом, он считал верным шагом.
В соответствии с давно утвержденным регламентом, все донесения, поступающие в Центр от зарубежных резидентур, сперва попадали в отдел расшифровки. Далее производилась их сортировка и углубленная проверка военными, политическими и ведомственными экспертами. Предоставленные агентами сведения сопоставлялись с аналогичными, полученными из других источников: все данные подвергались сомнению и предметно, детально анализировались. Вывод по достоверности каждого факта должен был быть доказательно и всесторонне обоснован и подтвержден соответствующими аргументами.
По распоряжению Ванина, все шифровки Рихтера за последние месяцы были тщательно «просеяны» заново. Экспертное заключение вновь подтвердило, что в существенной мере сведения берлинской резидентуры вызывают доверие и могут быть использованы в работе наркомата. Каждый факт был проанализирован с учетом новых данных: что-то получило подтверждение, что-то отнесено к категории возможного, что-то потребовало уточнения. Отвергнута была лишь информация о готовящемся взрыве урановой установки, который немцы якобы намеревались осуществить в Белоруссии.
Мало того, Ванин собрал свою группу: Костина, Чуешева, Головко, сотрудников германского отдела — и с учетом всех собранных материалов, дал им возможность высказать свое мнение по сложившейся ситуации. Вывод был один — Рихтеру можно верить.
С этим багажом Ванин вышел на Берию. Нарком немедленно вызвал к себе «на ковер» Меркулова, Ванина и Костина. Получив приказ явиться, Меркулов хмуро зыркнул на Ванина, но сдержался, чтобы не высказаться насчет подчиненных, переступающих через голову своего начальства. Ванин сделал вид, что не понял реакции наркома.
В кабинете Берии стояла ужасная духота: окна почему-то были закрыты, несмотря на жаркую погоду. При этом китель на шее наркома был застегнут до последней пуговицы. На письменном столе среди папок и бумаг виднелась тарелка со стручками жгучего красного перца, которые, к ужасу присутствующих, он время от времени жевал. Берия вел совещание в своей обычной манере: вежлив и груб одновременно.
— Почему, товарищ Ванин, вы так рьяно защищаете группу Рихтера? — поинтересовался он и знаком разрешил не вставать из-за стола.
— Я защищаю не Рихтера, товарищ нарком внутренних дел, — парировал Ванин, — я за то, чтобы правильно оценить их работу. Именно группе Рихтера, по сути дела, впервые удалось приблизиться к урановому проекту немцев. В рамках операции «Клевер» данное вами задание, товарищ нарком, в значительной мере выполнено. Рихтер установил: немцы готовы разменять секреты урановой программы на гарантии заключения мирного договора с Британией и США. В свою очередь, наши союзники проявляют интерес к получению такой информации, можно сказать, любой ценой.