– Коллега… – огорченно вздохнула девушка, внимавшая словам Тиля, как первачок учителю. – Какая из меня коллега? Не умею ничего, ничем помочь не смогу.
– В чем проблема? Смотри и учись. Школ для нас никто открыть пока не додумался, потому как с преподавателями голяк, – шкодливо усмехнулся Тиль. – И хоть тресни, Плетущим Мироздание стать невозможно, только родиться. Ты уже умеешь главное – слышать музыку миров, чувствовать звучание каждой нити. Мы, Плетущие, по сути своей изначальной – камертоны Творца. Всего и дел, показать порванным или запутавшимся нитям правильное звучание. Они сами примут нужный вид.
– И звук, цвет, запах? – неуверенно уточнила девушка.
– Я же сказал, нужный вид, – пожал плечами Тиль, имевший в виду все это разом. – Как правильно звучат нити для твоего мира, ты и сама знаешь по праву рождения. Это в чужих мирах без начальной настройки не обойтись. Так что давай присоединяйся, вместе будем отлаживать. Раньше начнем, быстрее закончим. Чистой энергии на перестройку я тебе подкину, чтобы от истощения не свалилась.
И недолго думая паренек хлопнулся прямо на землю у обочины осенней дороги, скрестил ноги по-турецки и застыл. Жили только яркие изумрудные глаза на одухотворенном лице и пальцы, безостановочно свивающие нечто незримое.
Надя, не задумываясь, плюхнулась рядом. Дмитрий только покачал головой, сдернул с плеч куртку, свернул и осторожно подпихнул ее девушке вместо сидушки, чтобы не подстыла, и тихонько отошел подальше от этих двоих. Сидят вроде, как на пикнике, а даже ему понятно: там места третьему нет, вообще нет места человеку. Лучше уж он тут неподалеку погуляет, сорок с воронами погоняет, чтобы не мешали. Их, правда и нет, тишина. Даже машины ни единой по трассе не проехало за последние полчаса. Кивая сам себе, Дмитрий отошел на десяток-другой метров, только искоса поглядывал на Надю. На пацана и вовсе смотреть избегал. Даже от брошенного вскользь взгляда на место, где сидели эти двое, в глазах не по-детски рябило, картинка смазывалась, расплывалась, так и норовя обернуться не реальным видом на девушку и парня, а сверкающим, вспыхивающим, мерцающим и гаснущим, чтобы взорваться новыми переливами радуг, обернуться карманным солнцем вместо паренька и компактной луной вместо девушки, сияющей его отраженным светом. Впрочем, эти двое на окружающих внимания не обращали. И Шельга счел за благо последовать их примеру. Через силу отвел взгляд от безумного действа и приготовился ждать. Чем бы они там ни занимались, он мог помочь только одним – не мешать.