– То есть важнее была не срочность и сложность, а суть наших решений, – заключила девушка, совсем не обижаясь на собеседников. – Если бы мы ошиблись в вопросах, касающихся ваших храмов, вы не сочли бы это непоправимым вредом, в отличие от чего-то другого.
– Воистину, – виновато признали Силы с опасливым вздохом.
– И сейчас вы так думаете?
– Нет! – Уже нет! – Но ты столько пережила сегодня! – Смертные тела уязвимы! – Нужен отдых! – Помешаем!
– Вовсе нет, – улыбнулась Надя, откладывая книгу. – Мне будет интересно послушать и попробовать чем-нибудь помочь.
– Офур, мир бифуриш, гибнет. Смена структуры Уровня неизбежно приводит мир на грань изменений, сминая плетение. Если спасать его, то под ударом оказываются пять иных миров, – с места в карьер начали разговор Двадцать и Одна. – Мы предложили бифуриш переселиться в ближайшее измерение, подходящее им потоками энергий и климатом. Но они отказались… – Сказали, что предпочтут погибнуть вместе со своим миром…
– Печально, – нахмурилась Надя, не понимая до конца сути проблемы. – А почему так? У них философия, как у самураев, или что-то другое?
– Все, что случается, то суждено, что суждено, то неизбежно, противиться неизбежному, значит идти против течения великой реки замысла Творца, становясь камнями в запруде его воли, – выдали длинную сентенцию, явственно цитируя тех самых фаталистов-самоубийц с Офура, Силы Двадцати и Одной.
Попутно с цитированием печальной сентенции Силы явили Наде образ мира мелких островов с длинными песчаными и каменистыми отмелями. Лазоревые просторы океана под синим безоблачным небом и крупных морских черепах с яркими, как стеклышки в детском калейдоскопе, панцирями и совсем не животным интеллектом в глазах, полуприкрытых кожистыми веками. Жители Офур, бифуриш, оказались ластоногими черепахами.
Людей Наде тоже было бы очень жалко, но и от вида этих разумных с яркими панцирями, отмеченными красивейшими узорами, ждущих гибели с философской обреченностью, и вовсе навернулись слезы. Нет, просить сохранить Офур, жертвуя другими, не заслужившими гибели мирами, девушка не стала. Образ мира, переданный Двадцать и Одной, был не только картинкой ландшафта, сквозь него проглядывали куда более пестрые, чем панцири черепах-бифуриш, где-то натянутые, где-то оторванные, где-то перекрученные так, что нельзя распутать, нити. Да, структура Уровня в месте расположения Офура нуждалась в серьезном ремонте. Его следовало переплести заново буквально с чистого листа.
– Если они водные и все сводится к мысли о течении великой реки Творца, то не провозглашайте великого исхода, откройте в разных частях мира врата-порталы в виде течений, несущие туда, куда планировали переселить черепашек. Пусть сами найдут, исследуют и проверят. Возможно, такие врата они сочтут знамением, проявлением воли Творца и нужным течением великой реки замысла, – предложила Надюша, покусав нижнюю губу.