– Что, часто кидаются? – поинтересовался я, кивнув на дохлую тварь.
Мужик отвел глаза.
– Пару раз было в прошлом месяце. И уже один в этом. И все здесь, в этом районе. Тварь так и не поймали, хотя, говорят, даже из гарнизона людей снимали. Так что я не зря беспокоился.
– Лошади? Люди?
– Пока только лошадей драла. Но сам знаешь, всяко бывает.
Я усмехнулся:
– Да уж, конечно. Хотя для драхтов такое поведение нетипично.
Минут через двадцать, когда тварь оттащили в сторону и «раздели», а вместо убитой лошади в постромки запрягли одну из верховых, караван снова тронулся в путь. Бойн на этот раз отмалчиваться не стал, и время до городских ворот прошло гораздо продуктивнее, чем накануне. Попутно я узнал, что у меня, оказывается, столичный выговор, который привлекает внимание местных. Что в такой легкой одежде, как у меня, тут никто не ходит даже в теплое время года – господам зазорно, а крестьянам не по карману. Наконец, просветил по поводу местных традиций, дал кое-какую полезную информацию о Трайне. И к тому моменту, когда караван остановили городские стражники, я уже четко представлял, как проведу следующие несколько дней.
Моя подорожная, выписанная на предъявителя, вызвала на воротах небольшой переполох. Императорский штемпель в этой глуши, наверное, в жизни не видели, так что вполне могу понять, отчего у стражей так округлились глаза. Бойн при виде гербовой бумаги весь аж побледнел и принялся извиняться, что вовремя не назвал меня «господином». Я машинально послал его к драхту. Он после этого испугался еще больше. Я спохватился, но было поздно – на меня уже смотрели, как на небожителя, поэтому я махнул рукой, расплатился со стражниками за въезд и ушел, спросив напоследок про постоялый двор, где можно недорого снять комнату на несколько дней.
Одноместный номер в «Драхтовой дюжине» обошелся мне в полсеребрушки вместе с питанием. Недешево, если учесть, что это далеко не люкс, но и недорого, если вспомнить, что в провинции Карраг Трайн был самым приличным городом. С Орном, конечно, он и рядом не стоял, но улочки здесь были достаточно широкими и относительно чистыми. Деревянные, а кое-где и каменные здания не смотрелись маленькими домишками. Народ оказался одет не особенно бедно, а кое-где я даже заметил вездесущих попрошаек. Но они быстро исчезали из виду, стоило только на горизонте появиться патрулю.
Не бог весть, конечно, какой городишко, но после леса сойдет. Главное, что тут имелись оружейные, скобяные и портняжные лавки, лавка цирюльника и самая настоящая баня, после посещения которой я впервые за несколько месяцев почувствовал себя человеком. Аккуратно постриженный, причесанный, одетый во все чистое, я сам себя не узнал, когда мимоходом покосился в зеркало. Но оно и к лучшему – если уж я в себе усомнился, то другие точно не признают.