«Спасения не будет!» — сразу подумал Ский и посмотрел на часы, скоро ли начнут убивать тех, кто сидел на четных местах. У него самого было место семьдесят семь. Но тем не менее, Ский знал наверняка: спасения ему не будет.
И нисколько не удивился, даже с неким злорадством сказал себе: «Ну что я тебе говорил?!» — когда за спиной у себя услышал перешептывание:
— Мочить их надо!
— Надо! А как ты это собираешься делать?
— А смотри, как он пистоль глупо держит — как в кино. Из этого положения человек в жизни своей не попадет… Это же непрофессиональные ребята.
Несомненно, разговор шел об итальянце, стоящем у выхода из салона…
Ский не хотел оборачиваться к разговаривающим и знал, толку не будет от этих его оборачиваний. Но все же обернулся. Он увидел молодых мальчишек, лет не более двадцати… Хотя и те, экстремисты, тоже были не более лет двадцати. Но эта, вторая, часть мысли сразу почему-то ушла. Осталось только, что перед ним дети, которые хотят связаться с опаснейшими преступниками. И тем погубить всех пассажиров. Погубить Ския!
Он был опытный и хладнокровный человек. Но в бизнесе, в деле. В ситуацию, подобную этой, он никогда не попадал. И потому повел себя абсолютно нелепо. Он нервно повернулся, совершенно не подумав, что сказать этим соплякам. Лишь строго смотрел на них… Это ему казалось, что строго, а на самом деле испуганно. Парни по инерции еще продолжали разговор:
— Может, в принципе он и не попадет. Но в нас он попадет. Это же закон!
— А я бы все же попробовал!
— Хм… Ну давай попробуем… Вы что-то хотели, сэр? — эти слова были уже обращены к испуганным скиевским глазам.
— Неужели вы не понимаете, — зашептал Ский, — что наше единственное спасение: подчиниться им полностью… Разве вы не знаете международные правила на этот счет?
Это были два замечательных, откормленных американских парня. И они, соответственно, прекрасно говорили по-английски в отличие от тех макаронников. И они были оба широкоплечие, с прекрасной кожей, хорошо подстриженные. В Америке вот уже несколько лет прекратилась эта идиотская мода выглядеть бедным… Короче говоря, они понравились Скию, и он даже на миг испытал иллюзию, что переубедит их. Но тут заговорил тот парень, что был более решителен и подбивал приятеля на это дело:
— Видишь ли, старик…
Ский хотел корректно, однако решительно сделать ему замечание за недопустимый тон.
— Только ты попридержи язык, ладно? Это твое правило подчиняться. А наше правило с мистером О’Рейли, — он хлопнул приятеля по плечу, — лезть на рожон. И делать себе паблисити! И мы не хотим до старости лет летать в простом экономическом классе, как это делаешь ты!