Западные же партнеры, словно бараны в каменную стену, уперлись в суровый пограничный контроль. Пара «почтальонов» с первоклассно убранным товаром была заловлена: один — в Шереметьеве-2, другой — на трапе парохода в Одессе. И хотя люди эти были с полностью обрубленными связями и заложить никого не могли, фирма понесла очень ощутимые убытки!
Роберт Серман, американец эстонского происхождения, а может, эстонец американского, с понтом, корреспондент филадельфийской газеты «Монитор» или что-то в этом роде, а на самом деле директор московского отделения фирмы, собрал совещание, чтобы обсудить создавшуюся… и так далее. По правде говоря, оно было сильно похоже на те советские совещания десятилетней давности, когда план горит, а делать что-то надо, в смысле отчитываться перед начальством… В таких случаях обычно рапортовали: мол, провели расширенное совещание с привлечением всех крупнейших специалистов, выводы которых в настоящее время изучаются… А наверху что, не люди сидят? Они же понимают, план на пустом месте не выполнишь, а руководство предприятия «прилагает усилия» — ну, глядишь, и выгородят перед более высшим начальством, перед каким-нибудь там ЦК или Совмином…
Однако в той корпорации, о которой идет речь, все обстояло отнюдь иначе. Никто никого покрывать не собирался да и не мог. Отчетность шла только по конечному результату, то есть по заработанным пачкам «зеленых бабок». И, всех облаяв под конец, Роберт попросил Бориса остаться для короткой дружеской беседы.
— А я здесь при чем? — Борис якобы хмуро пожал плечами. — Я свою работу колочу. Даже с перевыполнением плана…
— Мне твоего перевыполнения не надо, — сказал Роберт злобным шепотом.
Он, кстати, внешне совершенно не был похож на мафиози. Такой, знаете ли, замороженный интеллигент, пессимист-эстонец, который в любую самую летнюю погоду берет с собой зонт.
— Мне не надо перевыполнения и не надо «колочу свою работу»! Ты, как и все, имеешь только с того, что удается реализовать. Сейчас фирма на грани краха. Знаешь почему? Потому что мы не выполняем обязательств перед партнерами, потому что в свою очередь не можем переправить товар.
— Называется: «Здравствуй, лошадь, я Буденный!» Это ж не мои функции, Роба.
— Помолчи! И пойми, что в определенной ситуации погорим мы вместе — и я, и ты!
То есть нагло намекал: при малейшей «необходимости» он настучит на Бориса. Ведь он, видите ли, американец и потому может распоряжаться здесь, как фермер в своем телятнике… Неизвестно, что в этих мыслях Бориса было правдой, а что следовало отнести на счет того, что он сам собирался заложить «фермера» и потому невольно искал для себя оправданий.