— Ого, какие важные персоны меня навестили. И вы считаете, что я перед вами буду стелиться травой? Не выйдет. И вы, и вы, — он показал пальцем на Рыкова и Федченко, — еще ответите за грубейшее нарушение закона. Прокуратура и милиция посадили в тюрьму невинного человека. Это не только противозаконно, но и подло! — выкрикнул Хохлов.
— Но-но. Не нужно истерик. Вы прекрасно знаете, что невинных в эти заведения не помещают, а Хохлов — тот человек, который должен быть здесь и обязан, я подчеркиваю, обязан рассказать нам о своих темных делах. Хочется вам этого или нет, а говорить придется, — спокойно заявил Рыков.
— Я никому ничем не обязан и рассказывать мне нечего, тем более о каких-то мифических темных делах. Я считаю, что они сфабрикованы МВД для того, чтобы опорочить честного руководителя, отдавшего все силы и свое здоровье на благо Родины. Партия и правительство высоко оценили мой труд, наградив двумя орденами, и мне позорно находиться среди преступников. Еще раз заявляю: я честный гражданин, незаконно арестованный прокурором, и требую немедленного освобождения! — делая упор на последних словах, заявил Хохлов.
— Давайте несколько изменим тональность нашего разговора и успокоимся, — вступил в разговор Иван Сергеевич. — Хочу вас заверить, что прежде чем дать санкцию на ваш арест, прокурор тщательно изучил уголовное дело и, видимо, нашел в ваших действиях нарушение закона. Поэтому прекратим разговор о неправомерности принятого решения, а перейдем к конкретике. Скажите, в ноябре прошлого года вас задерживал Тузлуков с восемнадцатью бутылками коньяка в салоне служебной машины?
— Да, задерживал, но я уже пояснял, что коньяк должен был пойти на исследование в лабораторию, которая находится за пределами комбината. Допросите начальника цеха, он подтвердит мои слова. Я с самого начала говорю об этом, но мне никто не верит. Вам хочется обвинить Хохлова, поэтому вы вцепились в этот мелкий факт, — заученно ответил арестованный. — Дайте, пожалуйста, воды. У меня диабет, — попросил он.
Его лицо побледнело и покрылось бисеринками пота. Федченко налил стакан воды и подал Хохлову, который выпил воду с жадностью.
— Так вот, хочу вас огорчить, Вячеслав Янович, этот, как вы называете мелкий факт, будет вменен вам в вину. Он доказан. Сотрудники лаборатории допрошены, и все в один голос заявили, что эта партия коньяка, из которой вы взяли восемнадцать бутылок, ими уже была проверена раньше, никто им не звонил, что прибудут образцы на исследование, да и необходимости в этом не было. Начальник цеха и ваш водитель Ляховец подтвердят это, — убеждающе говорил Федченко.