— Что?
Смутившись, Лин вывернул руки в поисковом заклинании. Сощурился:
— В доме один… человек… Внизу, вон там, — он указал на пол перед лестницей. — Похоже, в подвале. Больше никого.
Меч Аррайды, прошелестев, вернулся за спину. Тьермэйлин поразился: и когда успела вытащить?
Не утруждая себя ходьбой по ступенькам, девушка перескочила перила. Нагнувшись, перевернула труп.
— Не он…
В голосе прозвучало облегчение.
Дверь протяжно заскрипела снова. Словно выбитый зуб, отчего-то подумалось Тьермэйлину — повис на последней ниточке: и хочется вырвать, и боязно. Альдмер дернул головой: наверх. Стер заклинанием цепочку кровавых следов у Аррайды за спиной и отчистил подошвы. Ворс ковра мягко пригибался под шагами — как короткая, покорная трава. Отчего-то это не нравилось Тьермэйлину — безо всякой видимой причины.
«Клинки» вернулись к выходу на балкон и поднялись выше — до чердачной двери. Поскрипывая, она болталась на петлях; сквозь щель тускло светила лампа или свеча. Лин осторожно заглянул внутрь, опасаясь стрелы в глаз. И совершенно зря. А вот Аррайде туда смотреть совсем не стоило.
— Ты… мне руки с-сломаешь… — прокряхтел Лин.
Девушка выпустила его запястья. Тьермэйлин стал растирать их — вдумчиво, точно от этого зависела его жизнь.
— Кто?!!
Аптекарь покрутил головой. Трсясущимися руками повторил заклинание поиска. Ткнул пальцем в пол:
— Этот — там. Не движется.
— Не мертвый?
— Мертвых заклинание не видит.
Он говорил шепотом — хотя опасаться было некого. Видимо, рядом с запытанным Белаалом неловко было повысить голос.
— И не засада. Либо чересчур в себе уверен.
Аррайда уже бежала по ступенькам. Споткнувшись, Тьермэйлин все же ее нагнал, схватил за пояс — и чтобы не свалиться, и чтобы задержать:
— Ти-хо…
Она послушалась.
Прислушиваясь, они миновали залу с мертвым хозяином и спустились по каменной лестнице к окованной железом двери в погреб.
— Заперто.
— Он там?
— Угу… — Тьермэйлин приложился к баклажке с питьем, возвращающим волшебную силу, унял дрожь в руках и принялся за двери. Замок, клацнув, поддался. Дубовая створка отошла. Альдмер пустил внутрь колдовской огонек и укрылся за косяком. Огонек пробежался между полками и бочками с вином, осветил подвешенные на крюках колбасы и замер над скрюченной фигуркой возле опрокинутой корзины. Молодой альдмер перевел дыхание.
— Кстати, дверь наружную мы не проверили. А…
И подойдя, осторожно перевернул лежащего… лежащую на спину. Пальцем прикоснулся к шее:
— Жива.
Поскреб ногтями левый висок. Нацедил вина из бочки и плеснул в лицо беспамятной данмерке. Она застонала и заворочалась. Красными широко распахнутыми глазами уставилась на Лина: