Возможно, Артур и дальше предавался бы размышлениям и унынию, но его обычное за последний год времяпрепровождение было разрушено настойчивым сигналом амулета связи. Звеневший громкой трелью внутри особняка аппарат слегка удивил Артура. Все же его номер знали не так много разумных, и все они попусту звонить не будут. Безуспешно пытаясь расслышать, о чем говорит по аппарату его слуга, граф принялся строить догадки. С одной стороны, это могло показаться глупостью: ведь как можно пытаться угадать, кто звонит, не зная абсолютно ничего. Но с другой стороны, для самого графа таких сведений было более чем достаточно. Во-первых, время. Звонок в восемь часов утра уже говорил о многом. С учетом того, что ни один уважающий себя монарх не будет просыпаться столь рано, а его друзья-аристократы тем более, можно смело отсечь всех, кто проживает в его часовом поясе. Даже если разразится катастрофа, то вряд ли ему будут звонить, все же у него слегка другой профиль. А значит…
— Прошу простить, господин, — вежливо поклонившись, произнес слуга, прервав размышления графа. — Его высочество, принц альварский Ромул де Лямарк просит немедленно прибыть к нему в гости. Дело чрезвычайной важности.
— Что же, — подумав, произнес Артур. — Передай принцу, что я сейчас занят весьма важным расследованием. Так что пусть разбирается без меня.
— Слушаюсь, — изобразив поклон, ответил сдержанно слуга, после чего, чинно развернувшись, ушел обратно в особняк.
Артур, пристально глядя на слугу, так и не смог заметить хоть каких-либо эмоций на его лице или в движениях. Граф очень не любил, когда слуги эмоционально реагируют на события в доме или на его слова, но этот последний слуга, Дорин, вот уже пять лет не дает возможности к нему придраться. И это раздражало Артура. Что бы он ни творил, Дорин всегда выглядел и говорил идеально. Иногда ему казалось, что вместо слуги ему подсунули голема, тщательно замаскировав его под человека. Это многое объяснило бы, но, к сожалению, граф точно знал, что это не так.
— Его высочество принц альварский Ромул де Лямарк просит передать, что в случае вашего согласия он разрешит вам посетить его личную закрытую библиотеку, — все так же идеально произнес слуга, вернувшись к графу.
Другой на его месте уже или принес бы сюда аппарат амулета связи, или же намекнул, что говорить напрямую со столь знатной особой будет лучше лично, но только не Дорин. От этой правильности слуги Артур слегка поморщился. Хотелось еще что-то сказать, но доступ в закрытую часть библиотеки принца — это серьезная заявка. Причем только за то, что он явится, а значит, награда будет обсуждаться отдельно. Вопрос. Что такое случилось у принца, что он пошел на столь радикальные уступки?