— А вы наглец… Какие еще претензии я должна снять? К жизни?
— Возможно, если они у вас большие.
— Нормальные. Ладно уж, ведите девушку, коли соблазнили. Но учтите, аппетит у меня отменный, а девочку-ромашку я изображать не буду — есть буду. Чтобы причиненные вами издержки компенсировать.
— Ничего, я не обеднею.
— Очень жаль. Бедным бессребреником вы бы смотрелись интереснее. Романтичнее. Только, пожалуйста, ничего себе не воображайте. Мы просто празднуем…
— Что?
— Ваше счастливое избавление от тюремных нар и капустной баланды. Устраивает?
— Вполне.
— Тогда поехали. В советской беляшной мы уже были. Посмотрим, что нам может предложить недоразвитый капитализм…
Эпизод двадцать второй. Пять месяцев и двадцать семь дней до происшествия
Два человека лежали в полумраке квартиры. Мужчина и женщина. Вокруг кровати была разбросана одежда — брюки, рубаха, платье и еще что-то тонкое и яркое.
Мужчина и женщина смотрели в потолок. Оба.
И не смотрели друг на друга.
Как-то им было неловко. Не по себе.
— Всё так получилось. Спонтанно. Я не знаю… Даже не думал, не хотел, — сказал мужчина.
— Это все он, — вздохнула женщина.
— Кто?
— Беляш. Говорила мне мама: не ходи с незнакомыми мужиками в забегаловки. Они тебе на рупь требухи купят, а на червонец поимеют. Права была мама.
Оба одновременно повернулись друг к другу. И громко расхохотались.
Ну, точно беляш. Он!
Кабинет следователя. Четырнадцать суток после происшествия. Допрос Марии Николаевны Федоровой
На пороге стояла женщина. Очень симпатичная и слегка растерянная.
— Добрый день.
— Вы, простите, кто?
— Федорова. Я к следователю Ермакову по повестке, — протянула женщина серую бумажку.
— Проходите. Садитесь. Как к вам можно обращаться?
— Мария. Просто Мария.
Следователь улыбнулся.
— Хорошо, просто Мария. Надеюсь, вы догадываетесь, по какому поводу я вас пригласил?
— Да, конечно. Наверное, из-за Игоря. То есть я хотела сказать: Игоря Олеговича.
— Совершенно верно. Вы ведь с ним последнее время вместе проживали? Я ничего не путаю?
— Нет. Мы не скрывали наши отношения. Мы собирались пожениться, но как-то все откладывали. А теперь… Извините…
— Я понимаю, — сочувственно сказал следователь. — У меня к вам будет несколько вопросов. Вы готовы на них ответить?
— Я постараюсь.
— Когда вы видели потерпевшего, простите, Игоря Олеговича в последний раз? Перед тем как он…
— Утром. Он разбудил меня, приготовил завтрак. А потом попрощался и уехал. Как оказалось, навсегда.
— Вы не заметили в его поведении, в настроении какие-нибудь странности?
— Нет, он был обычным, как всегда.