— Ты кто? — хрипло спросила волшебница, закашлялась и попыталась сесть.
— Ой, лежите, лежите, — засуетилась служанка и, положив пухлые руки на плечи Хельге, мягко, но неожиданно сильно заставила ту улечься обратно. — Не надо вам вставать так резко… Марта я… Отец Якуб сказал, что вы сильно пострадали. Это вас колдун, небось, покалечил, да? — голубые пуговки на миленьком личике загорелись любопытством.
— Отец Якуб еще и не то скажет, — поморщилась советница и огляделась. Она лежала на высокой постели с балдахином в небольшой, плохо освещенной комнате. Неподалеку, на высокой кованой подставке, горело несколько свечей, отражаясь огненными лепестками в узких стрельчатых окнах. За окнами был, должно быть, тот самый сад, который волшебница видела по приезде, во всяком случае, какая-то ветка размеренно стучала в стекло, клонясь от сильного ветра. У противоположной стены наполовину выныривал из темноты огромный дубовый стол с резными ножками, угадывались силуэты пары шкафов, похоже, книжных. Ближе к середине комнаты несколько небольших сундуков матово поблескивали чеканкой, отражая неровное пламя свечей. Сундуки показались женщине смутно знакомыми — должно быть, багаж, тянущийся за ней на подводах из самой столицы, наконец-то догнал хозяйку.
Леди Блэкмунд сняла с мокрой щеки паутину прилипших волос и вдруг поняла, что за монотонный звук висел в воздухе, постепенно заполняя растревоженную душу спокойствием. По листьям за окном во всю хлестал дождь, а где-то очень далеко, почти на краю слуха, время от времени угрюмо шевелился гром.
— А что, дождь давно начался? — волшебница осторожно села в постели, раздраженно отпихнув от себя протестующую девичью руку.
— Ой, как ввечеру припустил, так все и льет, точно из ведра, — служанка перечеркнула лоб, — да и неудивительно это, сегодня, чай, не простая ночь наступает, а рябиновая. Говорят, короеды в эту пору костры жгут высокие да поджаривают на тех кострах младенцев человеческих, дабы потом весь год запас свежего мяса иметь.
— Марта… — простонала Хельга и заозиралась по сторонам в поисках чего-нибудь, чем можно было бы смочить пересохшее горло, — ну ты подумай сама, ну какие костры под ливнем, а?
— Отец Якуб говорил — значицца, есть, — непримиримо сказала Марта и проследила за взглядом Хельги, — вы чавой-то ищете?
— Попить принеси, — отрезала советница, мрачно глядя, как девушка порскнула в другой конец комнаты. Огромная тень черной птицей метнулась по стене, и служанка стала наливать из кувшина что-то восхитительно булькающее. Хельга сглотнула. — Постой, так это значит, сколько времени я тут провалялась?