— Раздевайтесь!
— Что? — тряхнул головой, думая, что мне послышалось.
— Что слышал. Раздевайся, Рей! — повторила анья, повергнув меня в откровенный шок. Да она с ума сошла!
— И не подумаю! — возмутился я, следя, как длинные тонкие пальчики споро откручивают крышечку флакона. Точно с ума сошла. Она что же, думает, будто я позволю обмазать себя Росой прямо в кабинете начальника службы безопасности? Кажется, после пребывания в доме Вандебора, у аньи Эдан совсем помутился рассудок.
— Тогда, боюсь, ты не узнаешь, что замышляют Бруммель и Хамелеоны, — взялась за шантаж эта плутовка. Ох, вот и что мне с ней делать? Не отвяжется ведь…
— Слушай, давай не здесь… И вообще, ты уверена, что это снадобье безопасно? — решил обратиться к доводам рассудка, надеясь хоть как-то повлиять на Роксану. — Я бы предварительно отдал его на экспертизу, мало ли…
Говорить я старался спокойно и рассудительно, но девушка почему-то вдруг вскипела.
— Твою мать, Рей! Я не для того пять дней лежала под этим жирным боровом, чтобы ты мне потом нос воротил! — пылко выкрикнула она. — А за собственную безопасность можешь быть спокоен. Я проверила снадобье. Оно безопасно.
— На ком проверила? — процедил я, чувствуя, как от злости начинает сводить скулы.
— На себе, разумеется! — Роксана всплеснула руками. — И если ты сейчас вздумаешь что-то сказать по этому поводу, я тебя пристукну, Рей!
Я промолчал. Но это не помешало мне горестно застонать и закатить глаза к потолку. Вот же… слов цензурных нет! А если бы это был яд? Или кислота какая-нибудь? О чем она вообще думает? Нет, этой девице определенно стоит вправить мозги. Ну и выпороть заодно. Я ведь обещался…
— И не гляди на меня так! — верно расценила мой взгляд анья и, взявшись за флакон, с хитрой улыбочкой произнесла: — Кстати, а кто такой эр Тануш и почему он так страстно желает получить твою голову?
Я опешил, услышав знакомое и, в то же время, давно забытое имя. А потом схватил Роксану за плечи и ощутимо тряхнул. Девушка взвизгнула и закрыла рукой горлышко флакончика, боясь, что содержимое расплещется.
— Что тебе известно? — выпалил я, понимая, что анья, и вправду, могла подслушать что-то важное.
— Не тряси меня! И я уже сказала, что расскажу все, как только обработаю раны.
Вот ведь коза упертая! Ладно, будь по-твоему!
Рубашку распахивал нарочно быстро и резко, и не думая щадить ранимую женскую психику. Надеялся, что она испугается моих шрамов и оставит свою дурацкую затею. После последнего ранения тело выглядело просто отвратно.
Вопреки моим надеждам, на лице Роксаны не дрогнул ни один мускул. Она смотрела на меня так, как обычно смотрит доктор Орфин, с врачебным любопытством и решимостью. Но, в отличие от давнего знакомого, обрабатывала раны куда бережнее. Орфин со мной никогда не церемонился, а Роксана касалась аккуратно, боясь причинить боль неловким движением.