Искин поставил мысленную точку и запел по громкой связи:
«Хэппи бефдэй ту ю, дорогой капитан!»
Шла седьмая неделя полета.
Часть 3
Шла седьмая неделя полета. Звездолет «Скромная помидора» пробирался сквозь могучие объятия вселенной к неведомой цели. За бортом было -271 по Цельсию, как утверждали все ученые, кроме британских.
В такую погоду хотелось чего-то теплого и жизнеутверждающего, и искин звездолета крутил фильм о сожжении ведьм, получая тепло от виртуального огня и жизнеутверждаясь тем, что в его времена жить лучше, чем в средневековье. Раздраженный голос капитана Федора Огурцова оторвал его от цветного монитора.
— Возмутительно! У нас Новый год и даже елки нет!
— По какому календарю? — обиженным голосом сжигаемой ведьмы спросил искин, который очень не любил, чтобы его отрывали.
— По любому. Я как капитан, могу назначить Новым годом любой день по корабельному времени. Каждый! — капитан топнул магнитным ботинком. — А у нас елки нет!
— Так нарядите метлу, — бросил очарованный ведьмами искин. — Пятая кладовая по левому борту, грузовая палуба.
— У нас есть метла? Реально? — капитан Федор Огурцов поскреб могучий лоб и, громко топая ботинками, побежал в означенном направлении.
Украшенная светодиодами и самодельными игрушками метла выглядела, как ДСП, косящая под натуральное дерево. Средневековые граждане на экране втихую тырили с костра вязанки хвороста, чтобы согреться в новогоднюю ночь и не платить за дрова. Ведьма, задумчиво произнеся «Sancta simplicitas» по их поводу, ушла пить вино с инквизитором.
Искин подумал, что новогодняя ночь определенно удалась, и надо это сделать традицией. В смысле, фильм о сожжении ведьм и елку из метлы.
А капитан Федор Огурцов, передав вахту, пил безалкогольное шампанское из летного шлема и разворачивал собственноручно спрятанные под метлой подарки.