Почти упав на туалетный пуф, она стала пристально себя рассматривать в зеркале. Это нехорошо. Она вконец запуталась. Устраивает какие-то шпионские игры. Следит за своими близкими, выискивает признаки вины. Более того, она хочет, чтобы они оказались виноваты. Тогда можно перестать ждать и расстаться со страхом.
Она вновь посмотрела на свое отражение долгим, недовольным взглядом. Волосы мокрые, торчат во все стороны вокруг неестественно бледного лица. Бледность только сильнее подчеркивает круги под глазами. Вид у нее изнуренный, почти смертельно усталый. Надо исправить положение подручными средствами. Выпрямившись, Джессика стала запудривать синяки под глазами. Если можно создать иллюзию здоровья и красоты, она постарается.
Когда зазвонил телефон, она резко вскочила, опрокинув с туалета на пол фарфоровую вазочку, и теперь беспомощно смотрела на мельчайшие осколки, которые склеить уже невозможно.
Телефон прозвонил и внизу. Трубку взяла Бетси, как раз в тот момент, когда Слейд уже спустился по лестнице.
– Да, он здесь. Могу я спросить, кто звонит? – и кинула на Слейда негодующий взгляд, подавая ему трубку.
– Это миссис Слейдермен, – сказала она, поджав губы.
Слейд нахмурился:
– Мать? – Бетси фыркнула и ушла. – Зачем ты мне звонишь? Ты же знаешь, я здесь на работе. Что-нибудь случилось? – раздражение уступило место тревоге. – Дженис в порядке?
– Все хорошо, и с Дженис тоже, – вставила мать, – а ты как?
Раздражение вернулось.
– Мать, ну ты же знаешь, что не должна звонить, если нет необходимости. Если что неладно с сантехникой, то надо вызвать управляющего.
– Ну это я и сама могу сообразить, – ответила миссис Слейдермен странным тоном.
– Послушай, я буду дома через пару дней. Отложим все до моего возвращения.
– Хорошо, – ответила она кротко, – но ты мне сказал, чтобы я сразу же известила тебя, если позвонит литературный агент. Впрочем, поговорим об этом, когда вернешься. До свидания, Слейд.
– Подожди, – и, нетерпеливо вздохнув, он переложил трубку в другую руку. – Вовсе ни к чему звонить, чтобы сообщить об очередном отказе.
– Да, конечно, но я подумала, что, может, стоит сообщить, если что-то примут.
Он хотел ответить и осекся. Ах, надежды, они плохи тем, что всегда сменяются разочарованием.
– Ты хочешь сказать, что «Миррор» приняла рассказ?
– Да, агент и об этом что-то говорил, – и выжидательно замолчала.
Слейд уже готов был заорать в трубку, но она продолжила нарочито равнодушно:
– Он больше всего радовался, что продал роман.
Кровь бросилась ему в голову и застучала в ушах.
– Чей роман?