И тут бахнуло, сверкнуло, пол затрясся, пошёл трещинами,и я успела лишь покрепче вцепиться в руку Демьяна (в другую вцепился внезапно очнувшийся кот), и мы все вместе провалились вниз.
Прямо в центр бального зала!
Слабо представляя, как такое вообще возможно, я с трудом приподнялась среди развалин пола-потолка, но встать не сумела – в ноге так сильно стрельнуло, что я сразу поняла – перелом лодыжки, не меньше. Тем временем в районе трона, всего метрах в десяти от нас, уже шёл нешуточный бой между окончательно вошедшей в раж Серафимой и шокированной ведьмой, которая, впрoчем, довольно быстро пришла в себя и уже давала свалившейся на её голову фее достойный отпор. Всюду сверкало, искрило, чадило, грохотало, пол ходил ходуном, рядом под обломком стола лежал бессознательный Демьян, которому досталось больше чем мне, ведь это именно он прикрыл меня своим телом от самых тяжёлых обломков. Неподалёку нервно мяукал припорошенный извёсткой кот, с дикими от ужаса глазами взирающий на всю эту фантасмагорию, а справа к нам сосредоточенно подбирались Вероника и Дарья. Их лица были сосредоточенны, а взгляды не отрывались от принца, который вновь стал их целью номер один.
Но не тут-то было. Кот, тоже заметивший приближение вражин, вздыбил шерсть, распушил хвост и с диким мявом бросился на них в атаку. Шумело теперь на два фронта, причём чем дольше шли бои,тем больше становилось участников. Серафиме, чья палочка не просто сверкала, а буквально полыхала волшебной пыльцой, как новенькая, помогали не только розовые черти в бальных пачках и с крыльями бабочек, обстреливающие ведьму снеҗками, но и гости, превращённые мачехой в живoтных. Птицы пикировали сверху; хомяки и мыши мешались под ногами,так и норовя забраться под юбки; белочки, оседлавшие зайчиков, кидались в ведьму всем, что могли поднять; а одинокий олень просто отвлекал внимание на себя, грозя рогами и издавая зловещие горловые звуки. Одна лишь я, понимая, что не могу помочь бойцам ничем, перебралась поближе к принцу, сняла с его тела обломки, какие смогла поднять, и положила голову Демьяна себе на колени. Бедненький… Даже Золушка ему досталась ненормальная.
Всё закончилось настолько внезапно, что сначала я даже подумала, что оглохла – враз наступила оглушающая тишина и я лишь успела найти удивлённым взглядом исчезающую в розовой волшебной воронке ведьму, беззвучно разевающую рот, как мачеха окончательно пропала, а зал взорвался ликованием победителей. Славили Серафиму розовые черти, чирикали птицы, пищали мыши, стрекотали белочки и хомячки, радостно барабанили лапками зайчики,и даже олень протрубил победный клич, после чего обернулся импозантным господином в потрёпанном камзоле. Это словно послужило сигналом для остальных – не прошло и минуты, как со всех птичек и зверушек спало злое колдовство и бальный зал наполнился уже человеческими голосами гостей, переживших настоящее потрясение. Среди всего этого безумия не прекращала ни на мгновение феячить Серафима. Настоящая крёстная фея махала палочкой направо и налево, звонко отдавая указания командным голосом своим помощникам-чертям и вскоре зал вернулся в свой первозданный вид: пропали обломки, сам собой починился потолок, стали чистыми стены и пол,исчезло зловоние тёмной магии, сменившись ароматами свежей хвои и морoзного воздуха, а разбитые игрушки на ёлке вновь засверкали праздничными искрами. Лишь мы с Демьяном оказались не тронуты магией феи: я всё ещё оставалась чумазой нищенкой в непонятно когда порванной блузке и напрочь испачканной юбке, да ещё и с повреждённой лодыжкой, а очнувшийся Демьян пока не спешил поднимать голову с моих колен, рассматривая меня так, словно впервые видел. Смутилась, когда поняла, что гости расступились и мы теперь в центре внимания. Окончательно застеснялась чужих заинтересованных взглядов и даже, кажется, покраснела, когда принц поднял руку и нежно провёл кончиками пальцев по моей щеке,тихо признаваясь: