В общем – я был доволен. Интересно, как отреагирует на такие музыкальные изыски советское общество — тут ведь не все так просто! Вдруг завтра какой-нибудь Суслов заявит, что я испоганил гимн СССР, и что таких как я надо искоренять со всей силой пролетарского гнева? Все может быть…
На кухне чем-то гремели девчонки (Что за привычка бухать тарелками так, будто хочешь их раздолбать?! Это уже чисто женское!), пахло пирожками, из чего я сделал вывод что меня ожидают вкусные штучки! Кстати, чего это они взялись стряпать? Скоро опять ехать в Сенеж!
Спрыгнул с постели, шагнул к двери и тут же сказал себе: «Тпррр!» Как жеребцу. Хотя бы трусы надо надеть — как уснул посреди ночи, так и…в общем – хорошая была ночь. Бурная и жаркая.
Подумал, подумал, и надел халат. Взял с собой чистое белье и отправился в ванную комнату. Горячий душ выбил из мозга последние остатки сна, и когда я одевшись в домашнюю одежду (трико да майка) вошел на кухню, голова была ясной и свежей, как после недельного трезвого отдыха на Черноморском побережье Кавказа.
– Доброго утра всей честнОй компании! – поприветствовал я своих сотрудниц, и те радостно улыбнулись мне в ответ.
– Доброе утро! Привет!
— Читай! — протянула Ольга пачку газет, но я досадливо отмахнулся:
— Сама читай! А я лучше чаю попью! И пирожков! Пирожков! Настюх, ты знаешь, что являешься гениальным пекарем?! Ты бы в Америке просто озолотилась, открыв кондитерскую! И кто тебя научил печь такие пирожки?!
– Мама научила – бесстрастно сказала Настя, но я не обратил внимания на ее холодный тон, занятый подтягиванием к себе здоровенной тарелки с маленькими румяными пирожками.
— Мама? Передай ей мое восхищение ее дочерью! — сказал я, впиваясь зубами в пирожок и едва не урча от наслаждения. Вот обожаю пирожки, ну что тут поделаешь?!
— Не смогу. Умерла мама — так же бесстрастно ответила Настя, и кусок пирожка встал у меня поперек горла.
— Прости…не знал! -- с трудом проглотив, сказал я – Ей сколько было? Болела? Что случилось?
– Ташкентское землетрясение – пожала плечами Настя – И мама, и папа… Меня не было, я в то время училась…в Москве. А весь Ташкент снесло. Их плитами завалило. Вот так я и осталась одна. Мама такая же как я была…я ее копия. Но не будем об этом, ладно? Я уже привыкла. Оль, почитай Михаилу Семеновичу газеты, а я пока чаю наведу. Вам с лимоном, Михаил Семенович?
– Как обычно – пожал я плечами – Зеленый, с лимоном, и чуть подсласти. А что там в газетах, ругают небось? Я удивился, как все-таки наши боссы решились пропустить гимн в рок-исполнении! Что-нибудь об этом есть?