Первые дни новости о том, что происходит в городе, Агата получала исключительно от мадам эр Кебба, а также из разговоров других постояльцев, исправно спускавшихся к ужину за своей порцией вареной или тушеной капусты.
Именно от них девушка узнала, что враги заняли все ключевые здания города, перекрыли авиодромы и станции, сорвали флаг Арамантиды с ратуши, на здании Министерства полетов растянули свой флаг и убрали с площади Первых Полетов авион. Они же ошарашили ее как-то вечером, рассказав, что армия Арамантиды взята в плен.
– Как? – ахнула Агата. Она-то надеялась, что, когда их войска ступят на землю врага, армия Третьего континента бросится обратно, защищать свою страну.
– Сдали союзники. Так что нет у нас больше армии.
– А это точно? Может, просто дезинформация? – цеплялась за соломинку последней надежды Агата.
– Может. Но проверить все равно не выйдет. И узнать неоткуда, ведь все газеты закрыли.
– Все? – снова ахнула Агата. Мир, в котором больше нет газет, – это нечто немыслимое! Невообразимое!
– Не совсем. Оставили «Вестника Сириона», но переименовали в «Голос Новой Арамантиды», разогнали старый штат, заменили своими репортерами и сейчас публикуют сплошную агитацию за Третий континент и громкие разоблачения грязных преступлений Империи.
– Так, может, все эти разоблачения правда? – подала голос одна из постоялиц.
– Может, и правда, но только как узнать? Кто же нам теперь скажет правду?
Последние слова Агата приняла особенно близко к сердцу. Неправильно это, когда люди не могут узнать, что происходит на самом деле! И когда не находится никого, кто готов это сделать.
– Говорят, все наши министры в тюрьме, а двадцать первого февраля их всех казнят на главной площади, – делились жильцы новыми сплетнями, а Агата слушала – и ей становилось стыдно.
Конечно, вовсе не она виновата в падении Сириона. И все же отчасти девушка приложила к этому руку. Не будь она такой трусихой, пошла бы в Жандармерию, невзирая на ордер об аресте, и сдала бы вражеских агентов. И возможно, от Сегрина и остальных жандармы узнали бы о планируемом вторжении, и тогда Империя смогла бы его предотвратить.
Но нет, собственная шкура оказалась Агате дороже! И благодаря ее малодушию шпионы спокойно продолжали свою разрушительную деятельность. А она им даже помогала! Получала и передавала сообщения, написала разжигающий недовольство репортаж о летных камнях и даже участвовала в атаке на Конструкторскую. И пусть лично она взрывчатку не клала, а просто стояла рядом, но порой бездействие – это такое же преступление, как действие.