Лорен взял выпивку и прошел обратно через комнату, поставив напиток перед Дэмиеном нетронутым.
— Трофеи чужой победы.
Хотя гостиница постепенно опустела, пара постояльцев у огня, вероятно, были в пределах слышимости. Дэмиен сказал:
— Если ты хотел выпить и забрать эту старую шапку так сильно, ты мог бы просто купить. Дешевле и быстрее.
— Мне нравится сама игра, — ответил Лорен. Он потянулся, стащил из кошелька, который держал Дэмиен, еще одну монетку и зажал ее в кулак. — Смотри, я научился новому фокусу. — Когда он разжал руку, она была пустой, словно по волшебству. Секунду спустя монетка вывалилась у него из рукава на пол. Лорен нахмурился. — Что ж, пока не вполне.
— Если фокус в том, чтобы заставить монеты исчезнуть, я думаю, что ты, вообще-то, вполне справился.
— Как еда? — Спросил Лорен, глядя на стол.
Дэмиен отломил кусочек хлеба и взял его, как угощение для домашней кошки.
— Попробуй.
Лорен посмотрел на хлеб, затем на людей у огня, затем смерил Дэмиена долгим холодным взглядом, который трудно было бы выдержать, не будь у Дэмиена к этому моменту столько опыта.
И затем он сказал:
— Хорошо.
Потребовалось время, чтобы осознать это слово. А когда Дэмиен осознал, Лорен уже устроился рядом с ним на длинной скамье. Он сел на нее верхом, лицом к Дэмиену.
Лорен действительно собирался это сделать.
Питомцы в Виире делали из этого поддразнивающее представление, флиртуя и лаская руки хозяев. Лорен, когда Дэмиен поднес хлеб к его губам, не сделал ничего из этого. Лорен поддерживал присущую ему привередливость. В этом вообще почти ничего не было из отношений питомца и хозяина, кроме того, что на мгновение Дэмиен почувствовал кончиками пальцев теплое дыхание Лорена.
Создает правдоподобие, подумал Дэмиен.
Его взгляд опустился на губы Лорена. Когда он заставил его подняться, то вместо губ Дэмиен сфокусировался на сережке. Мочка уха Лорена была проколота украшением любовника его дяди. Сережка шла ему в том мирском смысле, что соответствовала его цветовой гамме. В другом смысле она смотрелась так же неуместно, как и то, что Дэмиен отрывал следующий кусочек хлеба от плоской буханки и поднимал его, чтобы покормить Лорена.
Лорен ел хлеб. Ощущение, словно кормишь хищника. Лорен сидел так близко, что было бы просто обхватить его шею сзади и притянуть его еще ближе. Дэмиен вспоминал ощущения волос Лорена, его кожи, и боролся с желанием прижаться к его губам подушечками пальцев.
Это была сережка. Лорен всегда был таким строгим. Сережка придавала ему новый смысл. Она давала видимость его чувственной стороны, сложной и тонкой.