– Вы медик? – спросила Луиза.
– Нет. Я Сэм, отец Делии.
– У нас все в порядке. – Ева осторожно поставила чашку. – Луиза сделает все необходимое.
– Да, конечно. – Он смущенно переминался с ноги на ногу.
– Значит, вы целитель? – Луиза с интересом смотрела на него.
– Я экстрасенс. – Он устремил взгляд на лицо Евы, ощущая ее боль и испытывая острую жалость, потом снова посмотрел на Луизу и улыбнулся: – Я знаю, медики редко принимают нас всерьез…
– У меня нет никаких предубеждений. Луиза Диматто. – Она подошла к нему и протянула руку. – Рада с вами, познакомиться, Сэм.
– Почему бы вам обоим не выпить чего-нибудь внизу? – сухо предложила Ева. – Там бы и познакомились поближе.
Луиза бросила на нее взгляд через плечо.
– К сожалению, ее грубость не является следствием травм. Она такой родилась. Очевидно, генетический дефект, устранить который медицина не в состоянии.
– Если нельзя быть грубой в собственной спальне, то где еще? – Ева снова взяла чашку и мрачно уставилась на нее.
– Не мог бы я поговорить с ней наедине? – попросил Сэм.
– Конечно. Я подожду снаружи.
Когда они остались вдвоем, Сэм подошел к кровати.
– Вы испытываете сильную боль, Ева…
– Раньше было хуже.
– Не сомневаюсь. – Он присел на край кровати. – Вы отказываетесь от лекарств, и это, наверное, правильно. Доктор Диматто, несомненно, может облегчить дискомфорт наружными средствами, но я могу сделать больше. То, что произошло тогда, не повторится, – быстро добавил Сэм, прежде чем Ева успела заговорить. – Я принял меры предосторожности, и вы можете на них положиться. Если бы я не был уверен, что ваша личность надежно защищена, то не стал бы предлагать свою помощь.
Ева задумчиво ковыряла ложкой мороженое. Ей было ясно, что он не лжет.
– Вы в состоянии побыстрее поставить меня на ноги?
– Надеюсь. Особенно в сотрудничестве с доктором.
– Тогда приступайте. Я должна работать.
* * *
Самым унизительным было то, что ей пришлось раздеться догола для осмотра и лечения. Но ни Луизу, ни Сэма это не беспокоило. Они обсуждали ее анатомию, как будто она была лабораторным экспонатом, поэтому в качестве средства защиты ей пришлось закрыть глаза. Ева вздрогнула при первом прикосновении, но сразу почувствовала, как по травмированному бедру распространяется блаженное тепло.
Ладонь прижалась к пострадавшей щеке, и Ева стиснула зубы. Но боль отпустила, и ей снова показалось, будто она куда-то плывет – но не так, как под действием снотворного, а словно превратившись в невесомое облако.
Сквозь туман Ева слышала голоса.
– Она отключилась, – тихо сказала Луиза. – У вас здорово получается.