Он целовал Лорена как раб, но никогда как тот, кем он был на самом деле. Они оба чувствовали эту разницу, и предвкушение поцелуя было настолько живым между ними, словно он уже происходил.
Расстояние между ними казалось одновременно ничтожным и бесконечным. Реакция Лорена на поцелуи всегда была сложной: напряжение, уязвимость, желание. Напряжение преобладало над всем, как будто это простое действие было для него слишком, было чрезмерным. И все же он попросил об этом. Поцелуй меня.
Дэмиен протянул руку и скользнул пальцами в короткие мягкие волосы на затылке Лорена. Они никогда не были так близко — не с правдой о том, кто он, раскрытой между ними.
Он почувствовал, как в Лорене растет напряжение, близясь к своей высшей точке.
— Я не твой раб, — сказал Дэмиен. — Я мужчина.
«Не думай», сказал он, потому что это было легче, чем сказать: «Прими меня тем, кто я есть».
Внезапно, он понял, что больше не может этого выдержать. Он хотел этого без притворства, без оправданий, его пальцы сильнее зарылись в волосы Лорена.
— Это я, — сказал Дэмиен. — Я здесь с тобой. Назови мое имя.
— Дамианис.
Он почувствовал, как в Лорене что-то разбилось: имя стало признанием, заявлением истины, произнесенным вслух; Лорен открылся ему, ничего не пряча. Он слышал это в его голосе. Принц-убийца.
Лорен дрожал, пока они целовались, как будто отдавшись этому — болезненному обмену брата на любовника — он находился в каком-то своем мире, где встретились призрак и человек. Даже если это был саморазрушительный импульс в Лорене, Дэмиен был не настолько благородным, чтобы отступиться. Он хотел этого, чувствовал волну чисто эгоистичного желания, когда думал об этом, и о том, что теперь Лорен знал, кто он. Что Лорен хотел этого с ним.
Он толкнул Лорена на кровать и оказался сверху, Лорен запустил пальцы ему в волосы, хотя, оставаясь полностью одетыми, они могли только целовать друг друга. Это была близость, которой все равно не хватало. Его руки беспомощно скользнули вниз по туго зашнурованной одежде Лорена. Лорен приоткрыл губы навстречу его поцелуям. Желание пылало, болезненное и яркое.
Оно находило выражение в этих поцелуях. Тело Дэмиена казалось отяжелевшим, одна форма проникновения заменялась другой, и дрожь в теле Лорена была не единственной рушащейся преградой — они падали одна за другой, раскрывая за собой неизведанное, уводя все глубже.
Принц-убийца.
Скольжение и толчок — Лорен оказался на нем сверху и опустил взгляд. Дыхание Лорена участилось, зрачки расширились в тусклом свете. Мгновение они просто смотрели друг на друга. Взгляд Лорена бродил по его телу, колени упирались в постель по бокам от бедер Дэмиена. Это был единственный момент выбора, шанс уйти или остановиться.