Выпады и контратаки следовали смертельными вспышками. Лорен был проворен и двигался без передышки, и Дэмиен поймал себя на том, что втянут в это, поглощен. Он не пытался вынудить Лорена совершить ошибку — пока — он сделает это позже. Работа Лорена мечом была захватывающей как затейливый узор, выполненный из филигранных нитей, сложный, сплетенный тонко и без очевидных просветов. Казалось почти позорным выиграть такое сражение.
Дэмиен приостановил бой, ходя вокруг своего оппонента, давая ему место, чтобы прийти в себя. Волосы Лорена слегка потемнели от пота, и его дыхание участилось. Лорен на мгновение поменял хватку на рукоятке меча, чтобы размять запястье.
— Как твое плечо? — поинтересовался Дэмиен.
— Мы с моим плечом, — ответил Лорен, — ждем, когда нам покажут настоящий бой.
Лорен взмахнул мечом, готовый напасть. Дэмиен был доволен тем, что ему удалось заставить Лорена показать его настоящие навыки владения мечом. Дэмиен втянулся в эти изящные контратаки, умещая их в последовательности, которые он отчасти помнил.
Лорен не был Огюстом. Он был сложен по-другому физически и обладал более опасным разумом. Тем не менее, между братьями было сходство: отголоски той же техники, того же стиля; возможно, полученные от одного мастера; возможно, результат подражания младшего брата старшему на тренировочной площадке.
Дэмиен ощущал это между ними, как ощущал все между ними. Обманчивое владение мечом, которое слишком напоминало ловушки, которые Лорен расставлял для всех; ложь, увиливание, уклонение от прямого боя ради использования тактики, которая использовала всех вокруг него для достижения цели; напоминало о партии рабов; напоминало о деревне невинных.
Он отбил лезвие меча Лорена в сторону, ударил его рукояткой меча в живот и опрокинул Лорена на спину, так что когда он приземлился на опилки, весь воздух вылетел из его легких.
— Ты не можешь победить меня в настоящем бою, — сказал Дэмиен.
Его меч был направлен на горло Лорена. Лорен распластался на спине, раскинув ноги, одна из которых была согнута в колене. Его пальцы скользнули в опилки. Грудь Лорена поднималась и опускалась под тонкой рубашкой. Острие меча Дэмиена спустилось от шеи к стройному животу.
— Сдавайся, — сказал он.
Вспышка темноты и песка заволокла его взгляд; Дэмиен рефлекторно зажмурился и отнял острие меча на решающие полдюйма, когда Лорен швырнул горсть опилок ему в лицо. Когда глаза Дэмиена открылись, Лорен перекатился в сторону и поднялся, сжимая меч.
Это было уловкой несовершеннолетнего мальчишки, которая не имела места в бою мужчин. Вытирая своим предплечьем опилки с лица, Дэмиен посмотрел на Лорена, который тяжело дышал с изменившимся выражением лица.