О том, в какой ситуации может понадобиться меч, я предпочла бы не думать. Но передо мной неизбежно вставал образ светловолосого великана Аласдера Бьюкенена.
По словам Блэра, старшего брата Пейтона и главы клана Маклинов, Аласдер бесследно исчез, что было единственным верным решением для него. Прежде чем Натайра обручилась с Блэром, чтобы гарантировать союз между кланами, она отдала Аласдеру свое сердце. Но она пожертвовала своим нерожденным ребенком и любовью к нему ради верности брату.
Тогда проклятие Ваноры служило защитным панцирем для чувств, но с тех пор, как оно было снято, мужчины едва ли сказали друг другу хоть слово. Даже того факта, что Натайра уже мертва, было недостаточно, чтобы оставить прошлое позади. Так что, несмотря на то что на данный момент исчезновение Аласдера служило утешением, Блэр считал, что рано или поздно великан объявится в Бурраке и будет разыскивать его или любого другого члена клана.
Поэтому меч остался на стене.
– Да, мы отлично справились, – согласилась я с Пейтоном и прижалась к нему. – Как ты думаешь, мы сможем завтра сделать перерыв и денек отдохнуть от всего этого переезда? Мне бы так хотелось еще раз подняться на Калтон-Хилл.
У каменного монумента на холме мы решили переехать в Эдинбург. Вид на город в теплом свете заката был просто волшебным, и я совершенно отчетливо ощущала здесь корни моих шотландских предков. Кроме того, город был также успокаивающе далек от кладбища рядом с Auld a´chruinn и таинственного памятного камня пяти сестрам. По-прежнему по телу пробегали мурашки при мысли о том, что там произошло.
Я теснее прижалась к Пейтону, наслаждаясь его привычным запахом.
– Все, что хочешь, сердечко мое, – пробормотал он куда-то в волосы и поцеловал меня в макушку.
А чего же я хочу? Если бы все было так просто… И хотя я чувствовала себя очень комфортно, тени прошлого омрачали мои мысли.
– Ты часто думаешь о прошлом? – тихо спросила я.
Пейтон молчал, продолжая поглаживать мою спину. И когда я была уже почти уверена, что он не расслышал вопрос, юноша глухо, безо всяких эмоций, ответил:
– Не проходит и дня, Сэм, чтобы я не вспоминал о том тяжелом времени. До сих пор эта пустота царит где-то внутри меня. Даже если моя любовь к тебе постепенно дает мне забыть об этом… этом ужасе и любое новое прекрасное воспоминание снимает с моего сердца эту тяжесть, я знаю, что я больше не тот человек, которого ты оставила тогда.
Он снова замолчал, но на этот раз я чувствовала, что Пейтон хочет сказать еще что-то. Я подбодрила его, положив руку юноше на грудь, туда, где кинжал, который должен был принести мне смерть, оставил глубокую рану.