— Артур, не пора ли нам сделать небольшой привал, немного отдохнуть и подкрепиться. Тем, что ещё осталось у нас в мешках, — тихо и неуверенно, словно чего-то опасаясь, произнёс Ричард и покосился на брата, ожидая от того поддержки и понимания, в том случае если Артур его проигнорирует или не послушает.
— Уже давно пора, друзья, я только ждал, кто первый из вас это скажет, — так же тихо произнёс Артур и, остановив своего уставшего коня, спрыгнул, подняв клубы пыли, и сплюнул мерзкую зелёную слизь, скопившуюся во рту. — Ну, что застыли как истуканы, — уже громче произнёс он и выругался, проклиная всех богов на свете. — Слезайте и принимайтесь за дело, увальни и недотёпы, мать вашу за ногу.
Услышав "одобрительную" речь Артура, наши путники посыпались, как переспелые груши на землю и принялись за работу, разбивая временный лагерь для отдыха и приёма пищи, временами перебрасываясь между собой словами и озираясь по сторонам. В этих диких местах не знаешь, с какой стороны ожидать опасность.
— Освальд, подойди ко мне, — позвал Артур. — У меня есть к тебе срочный разговор.
— Слушаюсь и повинуюсь, начальник, — с усмешкой на губах ответил Освальд и подскочил к Артуру, вытянувшись и приняв стойку "смирно" как на параде королевских войск.
— Отставить, Освальд, ты не в армии и перед тобой не командир, — пристальным взглядом окинув того с головы до ног, произнёс Артур. — Я твой товарищ по походу и не надо здесь выёживаться и кривляться как шут, ломая передо мною комедию.
— Понял, Артур, не дурак, — ответил Освальд и, улыбнувшись Артуру, поскрёб пятернёй лысину.
— Давай немного пройдёмся вперёд и поговорим, — продолжил Артур и зашагал по дороге, поднимая ногами дорожную пыль, что оседала на одежду и обувь, покрывая всё с ног до головы, словно снегом в Высоких горах или пеплом от извержения очередного вулкана.
— А вы, дармоеды, поторапливайтесь, а не чешите попусту языками, — бросил он в сторону шушукавшихся товарищей по походу и украдкой поглядывающих на Артура.
Освальд последовал за ним, отплёвываясь и откашливаясь от поднятой пыли. Пройдя, шагов тридцать-сорок Артур остановился и, поглядев, не подслушивает ли кто их, подождал, пока приблизится Освальд и начал разговор. Освальд же, подойдя ближе к нему, замер в ожидании неприятного, как ему показалось на первый взгляд, разговора. Артур был спокоен и в меру уравновешен, хоть и был сильно уставшим от тяжелого дневного перехода. Глядя на него, у Освальда отлегло от сердца, и, немного успокоившись, он стал внимательно прислушиваться к словам Артура.