Вообще, возиться в лабораториях мне всегда нравилось. Однако, в мастерской мужа я проводила не больше двух часов в день — почему-то очень быстро уставала. Просто в какой-то момент мне становилось труднее дышать, появлялась слабость и начинали сами собой закрываться глаза. Видя изменения в моем состоянии, Влад тут же накладывал стазис на незаконченную работу и выводил из подвала в замковый садик — на свежий воздух.
Когда такая ситуация повторилась во второй раз, муж попытался было убедить меня совсем прекратить работу, раз уж в лаборатории мне становится нехорошо, но я категорически отказалась и долго доказывала ему, что виной всему пагубное влияние горного климата, который мне почему-то категорически не подходит. Муж моим уговорам уступил, взяв, правда, обещание ограничить время пребывания среди его колб и пробирок.
И пообещав в свою очередь, что в скором будущем мы переедем куда-нибудь на равнину.
Пока же мы жили в горах, и приступы слабости стали появляться все чаще и чаще.
Я заметила, что на улице мне значительно легче, поэтому те несколько часов, которые муж проводил за бумагами своей земной фармкомпании, я занималась благоустройством маленького замкового сада.
— Зачем это тебе? — удивился Влад, когда я заявила, что хочу вырастить там что-нибудь красивое. — На нашем утесе растет только скудная травка. Вырастить что-то другое очень тяжело.
— Я все-таки попробую, — подмигнула я ему.
Через пару дней мой воздушник очень удивился, когда во дворе его дома появились газоны с густой шёлковой травой и клумбы с пышными цветами.
Словом, две послесвадебные недели мы провели хоть и в полной изоляции, но очень счастливо.
Разве что пресловутые приступы слабости портили мне мое чудесное настроение. В какой-то момент я обратила внимание на то, что недомогание чаще всего появляется именно в подвале замка, а на верхних этажах или в башнях я чувствую себя значительно лучше и работоспособность моя гораздо выше.
Так, может быть, горный воздух здесь вовсе не при чем, а виной всему что-то другое, на что я плохо реагирую?
Спрашивать у мужа, не держит ли он в подвале что-нибудь, кроме лаборатории, я пока не стала. Решила все разузнать сама.
На следующий же день, закончив свои дела в мастерской и оставив Влада заниматься там бумажной работой, я, неторопливо и прислушиваясь к себе, пошла вперёд по подвальному коридору. Мой расчёт был прост: если здесь действительно находится что-то, что тянет из меня силы, то найти его не составит особого труда — рядом с этой штукой мне должно стать особенно худо. Впрочем, доводить себя до обморочного состояния я тоже не планировала — почувствую себя плохо и сразу поверну назад, а потом уж подробненько расспрошу супруга о том, что именно он прячет рядом со своей лабораторией.