— Почему ты не в доме? — спросила я у него. — Ты же знаешь, форточка на кухне всегда открыта.
— Уху! — ответил Анатолий, расправил крылья и полетел к окну.
Валериэль любит шутить, что любой уважающей себя ведьме (а назвать меня иначе, пока я нахожусь на Земле у этого унда, по его же собственным словам, язык не поворачивается) положено иметь дома если не фамильяра, то какого-нибудь особенного домашнего любимца. Ну там, черного кота с противным характером, крупную змею или гигантского скорпиона. У меня же в питомцах филин. Большой такой, пучеглазый.
Впрочем, лично я считаю Толика не домашней зверюшкой, а самым настоящим другом.
Он — птица вольная, в клетках не сидит, летает там, где ему вздумается, и ко мне в гости наведывается хоть и часто, но исключительно по собственному желанию.
Познакомились мы с ним весьма забавным способом. Анатолий, как и положено настоящему мужчине, инициативу знакомства взял на себя. Год назад он просто прилетел из леса, что находится неподалеку от моего дома, и постучал клювом в окно. Я, конечно, удивилась, но необычного посетителя впустила. Едва он прошествовал с улицы на подоконник, сразу просканировала на наличие магии, однако, филин оказался хоть и умным, но самым обыкновенным. А еще голодным. Я тогда угостила его куриным мясом, чем снискала глубочайшее уважение.
С тех пор мы живем вместе. Днем Анатолий прячется у меня на чердаке, вечером встречает с работы, составляет компанию за ужином, прогуливается по дому, гоняет случайных мух по зимнему саду, который я обустроила на закрытой стеклянной веранде, а когда ложусь спать, улетает куда-то по своим делам.
Гостей, к слову, которые периодически посещают мой дом, Толик не любит, встречает их недовольных уханьем. Исключение делает только для Елены — ее посещения сносит терпеливо, не ругается, но в руки не дается.
Кстати, по поводу Елены. Стоило мне переобуться в домашние тапочки и помыть руки, как тихо засвистело переговорное блюдце. Едва его активировала, как на «экране» появилось лицо сестры.
— Опять допоздна на работе сидела? — вместо приветствия проворчала Елена.
— И тебе добрый вечер, — усмехнулась я. — И совсем не допоздна. Дела закончила и сразу домой. Как у тебя дела?
— Нормально, — скривилась она. — Мать снова таскала меня на заседание Совета магов.
— И что?
— И ничего. Все ждут, когда ты вернешься на Солару. Заметь, Вась, я жду больше всех. Я уже сказала маме, что ноги моей на этом сборище похотливых стариканов больше не будет. А она все твердит, что обязана выводить меня в свет.
Да-да, эти «выходы в свет» вот уже год являются непроходящей болью моей сестры. Мать давно нас предупреждала, что по достижению двадцати четырех лет — среднего возраста магической зрелости, одна из нас должна будет наравне с нею самой представлять берендеев в объединенном Совете, в качестве преемницы Варвары и будущей хранительницы Калинова моста. С тех пор, как обнаружилось, что из нас с сестрой магией земли владею только я, на свое место мать прочила именно меня. Однако, учитывая, что с некоторого времени мне приходится жить в другой реальности, «выходить в свет» надлежит Елене.