– Палыч! – с улицы раздался крик. – Ты там умер, что ли?
– Так, что-то, и правда, заболтался я с вами. Пойду, в баньке попарюсь, а то умаялся сегодня – столько мяса переработали. Да и к Светке надо зайти, успокоить. Убивается девка. Твой дружок-то, мужа ее пристрелил и Василия зацепил. Хорошо, Мишаня вовремя подоспел, – мужик взял лампу и поднялся со ступеньки.
О чем-то задумавшись, вдруг нагнулся к пленному.
– Разгрузочку не сняли, что ли? Вот и хорошо. Завтра приду, заберу. Давно такую хотел. А то с дружка твоего пока сняли, всю в крови уделали, – он развернулся и шагнул к лестнице.
Последняя фраза послужила Сыскарю сигналом. Он вскочил, на ходу скидывая с ног псевдопуты, метнулся к каннибалу и набросил на шею веревку. Тот захрипел, выронил тотчас разбившуюся лампу и схватился обеими руками за горло. Упершись коленом ему в спину, сыщик затянул веревку еще сильнее. Мужик задергал ногами, запахло мочой. Наконец людоед затих и осел грузным кулем. Сыскарь выпустил веревку, выдохнул и прислушался, надеясь, что разбитая лампа не привлекла чьего-нибудь внимания.
Восстановив дыхание, он достал из маленького кармана разгрузки коробок и чиркнул охотничьей спичкой. Быстро отстегнул с пояса трупа штык-нож Кастета и перерезал им путы остальных пленников.
– Сидите тихо! Я скоро.
– Я с тобой! – Рашид поднялся на ноги.
– Нет! – отрезал Сыскарь. – Присмотри за Антоном. Я разведаю, что на улице.
Снаружи уже наступила ночь. Осторожно приоткрыв дверь сарая, Сыскарь собирался юркнуть в темноту, но услышал голоса возле домов:
– Ну как тут, тихо? – голос был знакомый. Это он распоряжался недавно насчет тазика.
– Тихо, Вася. Сашка с Танькой в бане. Палыч пожрать понес пришлым.
– Знаю, я ему велел. Пусть посидят пару дней, а голодными будут – орать начнут. Сначала переработаем это мясо, потом займемся ими. И, считай, на зиму запас уже есть.
– Да, подфартило сегодня нам. И ходить никуда не пришлось.
– Ты, Данька, не радуйся раньше времени, – голос стал жестче. – Не нравится мне, что они почти один за другим пришли. Как бы следом еще кто не пожаловал. Завтра подправим забор, и с той стороны мины надо поставить. Да и вообще, по всему периметру их разместим. Вот и пригодятся, не зря два года назад выменяли их на ту лахудру, что забрела к нам случайно. Раньше люди все со стороны лесничества приходили, а теперь откуда угодно появиться могут – непорядок.
– Светка как?
– Ревет.
– Ну, понятное дело. С телом Кости, что будем делать?
– Ты не знаешь, что с ним делать?
– Светка не даст.
– Не даст. Но зря мясо в землю закапывать? Ночью Степан его разделает, а утром Светке скажем, что похоронили. С рассветом надо могилку справить, для отвода глаз. Светка смирится потом, да забудет. Ну, давай, присматривай тут. Кто меняет тебя потом?