Протянув руку, Роберт Гринберг почувствовал предательскую слабость во внутренностях. Экран планшета едва светился. Твою мать! Наконец, разглядел плохо читаемые символы.
Разряжен. 2%!
Так устал вчера, что забыл подключить зарядник к переносному солнечному генератору.
Подсветки уже не было. На гаснущем экране он открыл свернутое приложение. Единственное, которое он открывал в последние дни.
И одновременно услышал шорох под потолком. Сопровождаемый тихим жужжанием.
«10 метров», – гласили едва видимые цифры.
Скорее рефлекторно, чем обдуманно, Роберт приподнялся на локте и поднял голову. В этот момент сустав затекшей руки чуть хрустнул.
Жужжание мгновенно прекратилось, словно кто-то замер и навострил уши.
Застыть. Как статуя. Даже не дышать.
Но тут он почувствовал, как капли пота выступают на лбу. Человек, к сожалению, не хозяин своим эмоциям.
«3 метра», – продолжал издеваться планшет.
Источник шороха сместился. Сначала медленно и плавно, а потом рывком, который сопровождался тихим ударом и скрежетом.
Боже, какие же они шустрые. Вентиляционный канал под потолком такой узкий, что по нему пролезет только змея или кошка. Но тварь не просто могла ползти по нему, но и быстро перемещаться, втянув конечности в корпус и приняв нужную форму.
Это была последняя из его упорядоченных мыслей. Потому что потом инстинкты победили разум.
Ползти, извиваться червем, оттаскивая свое тело прочь. Что угодно, лишь бы быть подальше от источника звука.
Пот уже покрывал его спину, но ему было все равно.
Потому что раздался свист, где-то под самым потолком появился рой искр и сверху упала крышка, прикрывавшая вентиляционное отверстие.
Вслед за ней шлепнулось что-то металлическое, подвижное и скользкое.
Он знал, что сейчас будет. И не ошибся.
Яркая вспышка. Боль пронзила левую руку. Но сознание Роберт не потерял, хотя и очень на это надеялся. Ему захотелось биться головой об пол, но даже на это не хватило сил.
Он упал пластом.
На секунду то, что готовилось оборвать его жизнь, появилось в луче умирающего экрана планшета.
Робот был собран на живую нитку. Кривобокий, кривоногий, ассиметричный. Грубее, проще, чем ранние модели. Те, которые сделали еще люди.
На его грудной пластине виднелись перевернутые буквы: «…Cola». Как будто на его корпус пошла жесть, из которой был сделан автомат, продававший банки шипучей содовой воды.
Он не блестел, потому что был измазан черной слизью, больше похожий на насекомое, чем на продукт чьего-то разума.
И он хотел его крови. Он приближался. Уже никуда не торопясь. Свистели моторчики.