– Гримуар я спрятала в Чащобе, – сказала она.
Фен-де Стоун положил перо на столик и отхлебнул чаю.
– Лжёшь.
– Я не лгу.
– Не пытайся меня провести. Гримуар – источник твоего могущества. Ты не стала бы его прятать так далеко.
– Стала бы, если бы знала, что меня вот-вот схватят.
– Нет. Ты использовала бы его, чтобы себя защитить.
Кара вздохнула с таким видом, будто невежество фен-де выводило её из себя.
– Я была вымотана после того, как разделалась с Саймоном Лодером. Ведьмы же не могут колдовать сколько хотят. Мы устаём. Вы что, этого не знали?
Фен-де Стоун поджал губы.
– Ну да, конечно.
Он поднял пухлый палец.
– Но у тебя не было времени отнести его в Чащобу!
– Я его и не носила. Я отослала его. При помощи магии. – Кара снова вздохнула. – Что вы, вообще, знаете о ведьмах?
Фен-де Стоун поднялся на ноги и принялся расхаживать взад-вперёд. Кара впервые видела его таким растерянным. Она решила, что это добрый знак.
– Нет, я тебе всё равно не верю. И если ты думаешь, будто у меня нет других способов заставить тебя сказать правду, ты сильно, сильно заблуждаешься!
– Я сказала вам правду. Только страх не даёт вам в это поверить.
– Я не боюсь!
– Именно по этой причине я и отправила гримуар в Чащобу. Есть ли на острове более надёжное место?
Фен-де Стоун помолчал, обдумывая, насколько убедительны её аргументы. Через некоторое время он снова сел, сцепив руки в замок.
– Где? – спросил он.
Кара покачала головой.
– Это не так работает.
– Так, так! Скажи, где ты его спрятала, и как только гримуар окажется у меня в руках, я позабочусь о том, чтобы ты умерла на следующее же утро. Это будет почти не больно, даю слово!
Кара непринуждённо отошла в глубь денника, так, чтобы фен-де Стоуну была видна только её спина. Она понимала, что следующую ложь будет труднее всего сделать убедительной, и если фен-де углядит в её лице хоть малейший след фальши, весь её отчаянный план пойдёт прахом.
– Дело не в том, что я не хочу говорить. Я просто не могу. Я не знаю точно, где находится гримуар, пока не подойду совсем близко. Только тогда я его почую.
Кара обернулась и с облегчением обнаружила, что фен-де Стоун кивает, как будто всё это его убедило.
– Это не имеет значения, – сказал он. – Мы не можем войти в Чащобу. Это верная смерть.
– Вы так боитесь Сордуса?
– Я ничего не боюсь, ведьма. Но закон ясно гласит: в это проклятое место никто войти не может. Но, однако…
Фен-де Стоун погладил свой внушительный подбородок. Кара молчала, понимая, что теперь он либо убедит сам себя, либо нет – ей тут уже ничего сделать не удастся.