Желают доброго утра, спокойной ночи, приятного аппетита и прочее.
Короче говоря, проводили мы этот воскресный день хорошо и весело.
Но всегда найдется тот, а в данном, конкретном, случае та, которая постарается испортить настроение.
К нашему столику подошла одна из учениц обычных классов. Довольно взрослая на вид девушка, лет семнадцати. Не ребенок уже.
Не обращая на моих соседок внимания, она подошла прямо ко мне, лицо ее было злым, и, склонившись к моей голове, на ухо, сказала:
- Ты думаешь, у тебя есть право находится в нашем Пансионе? – спросила меня она
- А это ты, стало быть, определяешь, у кого такое право есть, а у кого нет? – спокойно ответил той я
- Тебе чего от Кайи надо? - набычившись, спросила Оксана
- Это места для «особых классов». Милашка, наверное, потерялась, - хихикнула Яна
Девица, с откровенным презрением, окинула взглядом моих соседок и, вновь склонившись к моему уху, продолжила:
- Предупреждаю тебя ровно один раз, - сказала мне та, не обращая более на моих соседок никакого внимание, - для тебя будет лучше собрать свои вещи и покинуть этот Пансион. Хотя, конечно, не знаю, где тебя, с такой-то репутацией готовы будут принять. Это место для тех, чьи отцы служат в государевых армии и флоте и, многие из них, отдали за Государя и Страну жизнь или здоровье. А не для барчат, которые «тихой сапой» занимают места, что должны были достаться Дочерям солдата или моряка.
Сказав это, она выпрямилась и вперила в меня свой взгляд.
Я доел кусочек мяса, вытерев салфеткой рот, поглядел на нее. Типичная фанатичка, на чей разум государственная пропаганда сильнее всего влияет. Любые разговоры, что идут вразрез ее убеждениям – бессмысленны, а стало быть - бесполезны. Так что, я не стал тратить много времени на пререкание с этой особой, а потому спокойно и с абсолютной безмятежностью на лице, ответил:
- Моя Семья имеет прямое отношение к строительству Армии и Флота, а стало быть, нахожусь я тут по праву. И никуда отсюда не уйду. Что до моей репутации, то это только мое дело, никак к тебе не относящееся. И если хочешь и можешь что-то мне сделать – сделай, как я могу это тебе запретить? Но учти, что последствия, у любого твоего деяния, что будут направлены против меня – расхлебывать тоже придется тебе. Если тебе более нечего мне сказать, то, пожалуйста, не мешай моей трапезе. Вернись к своим.
- Что ж, я тебя предупредила, - сказала та и, развернувшись, ушла восвояси.
- Е-мое, что это было? – спросила Яна
- Ничего, забудь о ней, - ответил я.
- Блин, - язык-то у тебя здорово подвешен! Ловко ты ее отбрила! Как пожилая мадам говоришь, а не как девчонка-малолетка. Все-таки дочь благородной Семьи, куда нам до тебя, - сказала Яна с уважением и как-то грустно.