Сволочи (Стриж) - страница 20

— Я пойду?

Алексей никогда не оставался у нее до утра, да и сама Оксана не хотела, чтобы он смотрел на ее помятое лицо и растрепанные волосы. Кто он ей? Очередной мужчина, который скоро растворится, и она останется одна.

— Оксан, ты дома? — вечером позвонила Юля.

— Да, хочешь зайти? Тогда жду тебя.

— Бегу.

— Слушай, купи хлеба, а то у меня закончился. Сможешь? Спасибо, жду.

Юля пришла только через час, принесла целую сетку продуктов.

— Ты же сейчас дома работаешь, вот, на, это помидоры, вот огурцы и яблоки, а еще макароны, ты говорила, что любишь из твердых сортов пшеницы, вот, две пачки.

— Сумасшедшая. Проходи, где пропадала?

— Дома, ругалась со своим.

— Зачем, решила ведь разводиться. Кстати, где он у тебя, почему без него?

— А по врачам бегает, достал уже.

— Что-то болит? — спросила Оксана и положила макароны в кипящую воду.

— Это ему за мои страдания. К андрологу ходит.

— А это кто такой? Не слышала.

— Мужской гинеколог, вот кто это.

— А… Подцепил что-то? — Оксана посолила макароны.

— Импотент паршивый.

— Что?

Оксана села за стол и удивленно посмотрела на подружку, в голове сразу замелькали воспоминания, как она его проклинала. «Сработало! Тьфу ты, что за глупости, еще плеваться через плечо начну», — подумала она и погладила руку подруги.

— Не переживай, сейчас все лечится, и это тоже.

— Говорит, что это нервный срыв по работе.

— О, пусть возьмет отпуск, и махните на юг, все заработает.

— Не получится. Деньги все на врачей потратил, таблетки глотает пачками и все время злится.

— Еще бы не злиться, — уже радостно сказала Оксана и, достав дуршлаг, стала сливать воду из кастрюли. — Сейчас поешь, и настроение появится. Салат будешь?

— Буду.

Юля ушла ближе к ночи.

— Получилось, получилось, — чуть ли не визжа как девочка, Оксана прыгая по квартире. — Но ведь глупо же думать, что в этом я виновата, глупо, — она сидела и рассуждала. — Яна проболталась, что муж ее не удовлетворяет, стал холодным и раздражительным. Что она с ним даже как-то поругалась, что он ничего не может делать в постели. Но разве в этом виновата я? Мало ли что там может быть у него. Но ведь приятно же.

Оксана встала, пошла на кухню и, вскипятив чайник, сделала себе крепкое кофе.

— Проклинаю тебе и твое семя! Чтобы впредь никогда он у тебя не подымался, никогда! Никогда!

Со злобой в голосе сказала Оксана, адресуя сказанное Борису.

— А что там с тобой, Артур, приключилось?

Да, она его ненавидела не меньше чем Бориса, но все же в свое время любила, или ей так казалось.

— Значит, все отсохло? Ха… — она засмеялась и радостно вернулась в зал. — Проклинаю и тебя. Будь проклят, сволочь. Ненавижу! Ненавижу! И тебе никакой врач не поможет, останешься до конца своих дней евнухом. Проклинаю!