Смутный силуэт показался в оконном проёме. Замер.
Решив, что девушка не расслышала, Мартина огляделась и снова зашипела:
— Синд, это Мартина! Спускайся!
Кажется, фигура на подоконнике кивнула. Но в любом случае вскоре с карниза свесились ноги, а потом фигура в смутно белом сначала медленно, а потом слишком быстро съехала вниз. Мартина сообразила сразу: руки у Синд ещё слабые! Подскочила к простынному жгуту и успела поймать девушку, помочь встать на ноги.
— Зачем сбегаешь?
— Мне тут плохо, — прошептала в ответ Синд. — Поможешь дойти до леса?
— Тебе же всякие мази наложили, — с недоумением сказала Мартина, разглядывая на ней белую больничную рубашку и того же цвета штаны. — Тебя здесь лечат!
— Мартина, среди трав я быстрей излечусь — правда-правда! Только помоги мне дойти до леса. Там одна полянка есть. Отведёшь меня и иди в общежитие спать.
— Ага, обрадовалась — в общежитие, — проворчала Мартина, подставляя девушке своё плечо. — Посижу рядом с тобой до утра. Тебе теперь домой, к сёстрам, возвращаться нельзя. Когда в себя придёшь — всё расскажу, а то пойдёшь ещё по привычке к ним. Синд, ты не представляешь, сколько всего сегодня было!
— А как я оказалась в больнице? — слабо спросила Синд.
— Тебя нашёл в лесу принц Норман.
— Что…
— Точно-точно! Он вместе с друзьями нашёл тебя и принёс в больницу. Только учти: он всё ещё думает, что ты парень. Он нам так и сказал — ваш травник… Синд, да ты не бойся опираться на меня — я сильная.
— Я — тоже, — выдохнула Синд.
— Долго ещё до твоей поляны?
— Нам надо свернуть с тропы и пройти во-он туда. Эту поляну какой-то травник спрятал от других за защитой. А я нашла её, увидела сверху, с обрыва. Если что-то почувствуешь — не пускает, скажи. Это и есть защита.
Когда они добрались до поляны, Мартина недоумённо огляделась. Полная луна ярко освещала этот участок леса. То, что Синд назвала поляной, оказалось уголком и впрямь свободным от деревьев, но трава здесь была — с головой укрывала!
Синд объяснила, что надо сделать, и Мартина пригнула волну трав, на которую Синд и легла. Постояв рядом, Мартина вынула меч и, усмехаясь самой себе: это Синд хорошо в лесу, а ей, боевому магу, подавай открытые местности! — села рядом, насторожённо прислушиваясь к лесным шорохам и шелесту. Некоторое время она боялась, что Синд замёрзнет, съёжится от холода: всё-таки не солнечный день, — но девушка как легла, так и не шевелилась. И Мартина опёрлась на густую стену трав за спиной и минуты всё ещё боролась со сном… Но в этом месте, может, благодаря магической защите, было тихо и спокойно. И странное тепло поднималось от земли, которое и усыпило бдительность будущего боевого мага. Скоро обе девушки спали: одна — лёжа на травах, которые исподволь и незаметно исцеляли её; другая — держась за меч, полулёжа на травах, мягко державших её…