Солнце бросало оранжевые отблески на снежный склон его горы. Доктор был большим собственником во всем, что касалось его небольшого участка земли. Он так и говорил: «моя гора», «мой закат». У него всегда появлялось это чувство, когда он пребывал в одиночестве. Хорошее чувство. Оно позволяло ему оставаться в форме.
Открыв дверцу машины, он достал сумку с хлебом домашней выпечки и банками варенья, которые ему навязала миссис Оутс за то, что он вылечил ее сына от ветрянки. Сейчас он с удовольствием попьет кофе с этими дарами. А потом, подумал он, выпрямляя затекшую спину, он, возможно, позволит себе и немного виски. Фляжку та же миссис Оутс сунула ему в карман, когда он уходил. Оутсы владели лучшим перегонным кубом на восточной стороне горы.
Дверь в его дом никогда не запиралась. Откусив изрядный кусок хлеба, он распахнул ее.
– Привет, дед!
Доктор Бреннан вздрогнул и затем уставился во все глаза на женщину, сидевшую за его кухонным столом.
– Кэйси!
Он был ошеломлен ее неожиданным приездом. Немного опомнившись, старый доктор удивился, что она не бросилась яростно обнимать его и чмокать как сумасшедшая. Так она обычно приветствовала его, независимо от того, сколько времени они не виделись, день или год.
– А я думал, что ты еще в Теннесси.
– Не-а, я как раз туточки, – и она, улыбаясь, глядела на дедушку, потом перевела взгляд на сверток у него в руках.
– Пахнет вроде свежим хлебом. Часть твоего гонорара?
– Миссис Оутс, – ответил он, подходя, чтобы положить сверток на стол.
– Ах, миссис Оутс, – усмехнулась Кэйси, – значит, у тебя наверняка имеется еще кое-что. Как поживает твой желудок?
– Стаканчик-другой вполне приемлет. Кэйси дотронулась до его руки.
– Как ты чувствуешь себя, дед?
– Прекрасно, Кэйси.
Он всматривался в ее лицо. Взгляд был ласковый, но все же это был взгляд врача. Что-то не совсем в порядке. Он сжал ее руку. Что же, Кэйси сама ему все расскажет, когда сможет. Так бывало всегда. И торопить ее не нужно. Он знал ее слишком давно, чтобы ожидать чего-то иного.
– А ты как? Чем занимаешься? Я уже почти месяц не получал от тебя твоих шестистраничных писем.
– Ну не такие уж они длинные, – передернула она плечами. – Я провела пару недель в Монтане, купила потрясающее пальто. Тебе будет тепло в нем, хотя бы и на Аляске. Потом – экспедиция Файферов. Молли Файфер, как всегда, – молоток. Она отпраздновала в лагере свой шестьдесят восьмой день рождения. Я прочла два курса лекций в Сент-Поле и половила форель в Теннесси. И, между прочим, я бросила курить.
Глаза Кэйси потемнели. Она сделала глубокий вдох: