– Но ты ведь не… – Гарри запнулся, подыскивая подходящее выражение, – ты не увлекся всем этим чрезмерно?
– Ты хочешь спросить, не влюблен ли я? – нахмурился Джордан, потерпев неудачу с девятым шаром. – Не имею ни малейшего понятия. Я знаю только одно: я ее хочу.
– Мой дорогой мальчик, – начал Гарри, – секс – это…. – Он запнулся и смущенно откашлялся.
– Да-да, я слушаю, – поощрял его Джордан, силясь не рассмеяться.
– Необходимая часть жизни, – напыщенно закончил Гарри.
– Гарри, ты меня удивляешь, – Джордан неопределенно хмыкнул. – Ну, удар за тобой…
Но игра была прервана самым бесцеремонным образом. Мужчины оглянулись на стук распахнувшейся двери.
– Нет, Джордан, вам совершенно необходимо заказать путеводитель по дому.
И в бильярдную вошла Кэйси с тяжелой книгой в руках.
– Никогда в жизни не видела такого множества коридоров. Вот ваша книга, доктор Роде.
Кэйси положила ее на стол и откинула пряди волос, упавшие на глаза.
– Я, кажется, вторглась в запретную зону? Посторонним вход воспрещен, да? – Кэйси весело огрызнулась.
Джордан оперся на кий. Почему комната словно ожила с приходом Кэйси?
– А разве это имеет для вас значение? – спросил он, улыбаясь. Ему всегда хотелось улыбаться в ее присутствии.
– Конечно, нет. Я всегда вторгаюсь в святая святых без спроса. Мне можно тоже выпить?
– Вермут? Текилу я здесь не держу.
– Да, спасибо.
Она вновь оглядывала бильярдную, но уже несколько по-другому, отличая детали.
Комната была просторная, с большим окном, с приятным отсутствием поднадоевших безделушек. Пол деревянный. Именно такой должен был быть в гостиной под ковром. На окнах висят бамбуковые циновки. Все блистало безукоризненной чистотой, но все же были заметны явные следы чьей-то жизни: полусгоревшая толстая свеча в оловянном подсвечнике, несколько альбомов с пластинками на полке, одна-две под косым углом, очевидно, недавно поставленные на место.
– Мне здесь нравится, – Кэйси подошла к стеклянному столику, на котором стояли два древних глиняных сосуда. – Очень нравится, – добавила она, повернувшись к Джордану, чтобы взять стакан вермута. – Спасибо.
Он не знал, отчего ему приятна ее похвала, но она была приятна, как-то особенно приятна. Кэйси подняла голову, всматриваясь в Джордана, словно увидела его в каком-то новом свете.
– Это ваша комната, именно ваша, – пробормотала она, – и кабинет тоже.
– Да, можно и так сказать.
– Хорошо, – и она стала потягивать через соломинку вермут, – вы мне начинаете нравиться, Джордан. А я вообще-то этого не хотела.
– У нас с вами, по-видимому, общая проблема.