- Но ведь Оксана нигде не говорит, что она убила Котову?
- Нет, по намек достаточно ясный. Мне тоже кажется, что это она. Хотя, если бы не стопроцентное алиби, я подозревал бы все-таки Овечкина - в последнее время он себя вел так, что у его «возлюбленной супруги» в любой момент могло кончиться терпение, и если бы она его выгнала, то он оказался бы буквально в полном дерь…
- Не выражайся, - машинально поправила его я. - Хотя насчет Глеба я с тобой согласна. Он весь какой-то искусственный. Если у него у самого алиби, то, может быть, он нанял кого-нибудь, чтобы разделаться с мешавшей ему женой?
- Наемные убийцы очень дорого стоят, дорогая моя Аньес, Овечкин же на полной мели. Не так давно он спустил крупную сумму в казино «Подкова», по поводу чего покойница устроила ему дикий скандал, и потребовалось вмешательство Котова-старшего, чтобы их примирить. К тому же киллеры не душат заказанную жертву пояском от ее собственного костюма».
- В таком случае надо искать не наемного убийцу, а сообщника!
- На роль которого идеально подходит Верховцева.
- Что-то здесь не сходится». Однако если Оксана и убила Котову, то зачем ей убивать меня?
- Не знаю. Может быть, для того, чтобы стать примой в телекомпании и занять твое место. Бывает, что человек начинает убивать, а потом никак не может остановиться. В любом случае мы это скоро узнаем. Оксана не из тех, кто будет молчать на допросе, она быстро расколется.
Я промолчала. У меня по этому поводу было свое мнение, но я решила держать его при себе.
Весенняя пурга свирепствовала. Марк ехал еле-еле, я пыталась его подгонять, но это было бесполезно: мы тащились с такой же черепашьей скоростью, как и все вокруг, за исключением какого-то шального «Мерседеса», который попытался нас обогнать; его развернуло поперек мостовой и бросило нам навстречу, но Марк, великолепный водитель, каким-то невероятным маневром успел от него увернуться.
Мы заехали на тротуар и оба закурили, хотя Марк не курит вообще; ему надо было успокоиться - у него тряслись руки.
- Ты понимаешь, что мы чудом остались целы и невредимы? - спросил он.
- Да. Какой скверный день.
Но это, оказывается, было только начало. Когда мы добрались наконец до Останкино, часы показывали без четверти двенадцать; съемка назначена на половину первого, значит, сотрудники должны прийти по крайней мере в половине двенадцатого. Скорее всего, менты ждали Оксану у проходной, и я не надеялась уже застать се.
Но опера опоздали. Как выяснилось впоследствии» Тамара, ни о чем не ведавшая, накануне поздно вечером обзвонила практически всех своих подчиненных и попросила их прийти пораньше - у нее появилась одна какая-то идея, и она хотела над ней поработать. Меня она об этом предупреждать не стала, потому что боялась, что после вчерашнего кошмара я не успею восстановиться и к началу съемки. Поэтому с самого утра, можно сказать, с утренней зари по телевизионному времени - часов с десяти, работа кипела вовсю. Не только Майк, обязанный делать это по должности, но и другие наши мужчины, даже кряхтевший и скрипевший, как несмазанная телега, Виктор Алексеевич, таскали тяжелые конструкции под неусыпным оком Оксаны, сверявшейся с записями в своей черной тетрадке и какими-то чертежами; она дирижировала ими, как несыгранным оркестром. Общее руководство осуществляла Синякова, которая за неимением денег на дизайнера сама им стала.