– Эхе-хе, – вздохнул Берни. – Но тогда вам придётся взять готовые рубашки.
– Вот что я тебе скажу, мы возьмём одну готовую рубашку, чтоб было в чём прогуляться сегодня, оставшиеся шесть ты сделаешь позднее и сообщишь мне, когда они будут готовы. Нет смысла шить мальчишке костюм на заказ, если он станет носить его с дурно сидящей рубашкой.
Берни скривился.
– Нет уж, не надо хмуриться. Это подарок Руперту на день рождения. И без костюма мы отсюда не уйдём.
Берни закатил глаза. Он вызвал своих ассистентов, работавших за швейными машинками в задней комнате ателье, и повесил на дверь табличку «Закрыто».
– А теперь, Руперт, я расскажу тебе, что ты хочешь, а что не хочешь видеть в рубашке, – провозгласил дядя Моффат.
Он подвёл Руперта к стене, у которой готовые рубашки лежали стопками по цвету. Казалось, тут были тысячи, миллионы рубашек, за ними даже не было видно стены. Красные переходили в оранжевые, переходили в жёлтые. Стопки тёмно-синих бледнели и светлели. Рядом таким же образом были разложены зелёные. Это было невероятно красиво. Ничего красивее Руперт и не видел. Его кольнуло воспоминание о том, как мать тогда в парке «Кони-Айленд» сказала отцу, что однажды у неё будет костюм и туфли из крокодиловой кожи. Вот бы ей здесь понравилось! Наверняка она и не была никогда в таком магазине и не видела, как делают костюмы. И почему всё это происходит с ним, а не с ней?
Это казалось несправедливым, но эти мысли вылетели у него из головы, едва ему потребовалось выбирать. Как можно выбрать один-единственный оттенок, да хотя бы и семь, когда кругом столько вариантов?
Дядя Моффат вытянул коричневую рубашку.
– Эта идеальна.
– Ох, – вымолвил Руперт, разочарованно глядя на ткань цвета грязи. – А нельзя ли выбрать хотя бы одну шикарного цвета?
– Не говори чепухи! – отрубил дядя Моффат. – Я вырос в этом городе. Я знаю, что такое грязь. И что такое шоколад. Спорим, шоколад тебе по вкусу, а, Руперт?
– Да, – мечтательно протянул Руперт.
– А теперь мы посмотрим костюмные ткани.
Дядя Моффат заставил Руперта перещупать все ткани. Тут была камвольная шерсть[26], кашемир, хлопок, лён, полиэстер, вельвет и шёлк. Ткань была разной плотности, от семи до четырнадцати унций на квадратный ярд.
Наконец, дядя Моффат глубокомысленно изрёк:
– Итак, Руперт. Я приложил все усилия, чтобы обучить тебя. Теперь настало время тебе принять решение.
– Я хочу самый тёплый, самый плотный костюм, какой только есть, – решил Руперт. – Из четырнадцатиунцевой шерсти. Плотного тёплого плетения.
– Ладно, мы берём шёлковый, – провозгласил дядя Моффат. – Мальчик не понимает, что к чему. Сейчас весна. Скоро придёт лето. Не волнуйся, Руперт. Ты ведь выбираешь костюм в самый первый раз. И ты, очевидно, не усвоил ничего из моих объяснений, но ведь поэтому я здесь, чтобы направить тебя в нужную сторону. Так, посмотрим, мы выберем базовый коричневый. Ничего излишне затейливого.