— Еще не вышла замуж, а уже мечтаешь об интрижках? — спросила свою подружку Юля.
— Да нет, я так, просто фантазирую. А что, нельзя?
— Можно, на то они и фантазии.
— А помнишь, в прошлом году мы встречались с Маратом?
— И…
— Он такой…
— Вот дура. Допрыгаешься, — сказала Юля и ущипнула подружку за бок.
Они лежали на диване и просто трепались, кто кому нравится и почему, кто бы что сделал и опять почему. Было интересно слушать не свои мысли, о них ты и так все знаешь, а чужие. Это маленький тайный мир, скрытый от посторонних глаз, а все, что тайное — все интересное.
Потребности души рождают дружбу, потребности ума — уважение, а потребности тела — сексуальное желание. А все три вместе рождают любовь. Но Лева не мог объединить все три чувства. Да, было время, когда любил, но это было слишком давно, и порой казалось, что это было не с ним, что все приснилось.
С Вадимом он подружился в армии. Вместе стояли в карауле, вместе мыли полы, ходили в наряд на кухню, вместе просидели трое суток в бомбоубежище, а после вместе таскали железные ящики с боеприпасами. Они даже вместе уволились в запас, только Вадим уехал в свой маленький город, а Лева в Москву. Он любил шум, толкотню в метро, крики и гам в магазинах. Ему казалось, это и есть жизнь, вот она тут, а там тишь и благодать.
Любовь-сторге, любовь-дружба, любовь-прагме, любовь-людус, любовь-игра, любовь-мания, любовь-одержимость. «Да сколько же этой любви?» — спрашивал он сам себя и старался найти свое место в этом списке.
Первый раз получилось глупо. Вика сама его утащила, а он только сделал свое дело. После несколько раз встречались, Леве даже это понравилось и казалось, что надолго. Но Вика заявила, что все кончено. Вот так просто. Все кончено, и не более того. Он растерялся и постарался разобраться, почему так, что он сделал не то?
Все просто. Секс, что за ним стоит? Как грубо шутят французы: «Секс — это еще не повод для знакомства и тем более не повод для создания семьи». Вика поступила именно так, и теперь Лева остался один. Он смотрел девчонкам в глаза, искал в них ответы, но те хихикали, подмигивали ему, а он, как петух, выпирая грудь вперед, пер, сметая все на своем пути.
Второй была Оля. Ее он запомнил навсегда. Брюнетка, высокая, широкие плечи и эти глаза. Да, именно они его поразили, они говорили так много и в то же время ничего. Ему показалось, что он даже влюбился, хотя сам не знал, что это такое. Читал, смотрел кино и даже представлял, каково это — любить. В груди сердце билось, но после той ночи оно успокоилось и, когда уже встречал ее, сердце не реагировало. Словно ничего и не было.