…Чувствовала, что никому не нужна, никто не скажет мне «хочу зелёного чая»… или «свари кофе»…
Зато пока я сидела дома не нужная никому в целом мире, случайно нашлось постоянно действующее доброе дело для Лысого.
Позвонила одна наша преподавательница немецкого и срывающимся от волнения голосом натужно беседовала со мной сначала на отвлечённые темы, а потом сказала, что приедет ко мне в гости как к психологу.
Преподавательница немецкого приехала не одна, а с десятилетним сыном, и, когда мы отправили мальчика к Мурке, заплакала и рассказала о какой-то глупой школьной истории: несколько мальчишек из его класса то ли украли, то ли нашли, то ли продали мобильный телефон, и её мальчик вместе с ними.
– Я же с ним одна, без мужа, и так боюсь, что из моего мальчика вырастет… – проговорила преподавательница немецкого и заплакала.
Если бы Мурка что-нибудь украла, нашла или продала, я бы тоже могла только рыдать, пугать, истерически выкрикивать… Но вдвоём с преподавательницей немецкого мы справимся с воспитанием мальчика!
Мы с ней разработали очень длинный увещевательный план беседы с её сыном. План включал в себя примеры из древней истории и германского эпоса, а я добавила ещё несколько психологических тестов. Мы договорились, что я буду ругать, а она жалеть, а потом наоборот, чтобы все было как в мужском кино про криминальный мир.
И тут в дверь позвонили и на пороге возник Лысый. (Завёл себе манеру являться без звонка насчёт своих добрых дел, сейчас поставлю его на место!).
– Как здорово, что вы пришли! – сказала я. – Сейчас проверите наш план по воспитанию одного малолетнего мальчика. Тем более вы как специалист…
Лысый прочитал наш план до середины, насупился и очень строго спросил:
– Пацан где?
Пока Лысый, выгнав к нам Мурку, разговаривал с мальчиком, мы дрожали как мыши и от расстройства даже выпили полбутылки мартини. Мурка пыталась подслушать, о чем там у них идёт речь, но Лысый говорил так тихо, что у неё, к сожалению, ничего не вышло.
Какая ужасно бедная наша преподавательница немецкого – отвечает за существо совсем другой породы, чем она сама. У этого существа (мальчишка чудесный!) другое мироощущение, повадки, всё! А преподавательница немецкого должна его воспитывать – все равно что жирафу учить летать орлёнка. Потому что, кроме неё, больше он вообще никому не нужен.
А если преподавательнице немецкого вдруг захочется закатить истерику? У каждой женщины бывает, что ей иногда необходимо визжать, топотать или, наоборот, тихо плакать. Я визжу Мурке, а преподавательнице немецкого кому визжать или плакать?!