– Это точно, – заметил Филипп, появляясь из темноты. Одной рукой он схватил Адриенну, в другой был зажат тупорылый пистолет 38-го калибра. Но оружие ему не понадобилось, потому что посредник, скорчившись, лежал на земле и громко стонал.
– Напомни мне, дорогая, что в твоем обществе следует носить пуле – и ударонепробиваемые шорты. А теперь забирай камни и поедем обратно.
– Что, черт возьми, вы тут делаете?
– Я собирался спасти твою жизнь, но ты и сама справилась. А что касается камней, Адриенна, то я предпочел бы провести Рождество не в мексиканской тюрьме, а где-нибудь в другом месте.
Адриенна схватила мешочек с драгоценностями и выругалась:
– А я бы предпочла, чтобы вы провалились к чертовой матери!
Филипп поставил пистолет на предохранитель, прежде чем положить его в карман.
– Дела приняли такой оборот, что я не сомневаюсь: мы в конце концов встретимся в тюрьме. Лично я хотел бы оттянуть этот момент. – Филипп оценивающим взглядом осмотрел Адриенну. – Вы что, рехнулись? Ведете дела с таким типом одна, без спутника!
– Я прекрасно знаю, что делаю, и знаю, как вести такие дела. Вы можете попытаться меня арестовать, но я вас переиграю, и вы окажетесь в дурацком положении.
– Не сомневаюсь, что вы способны это сделать. Поедем в моей машине.
– Куда?
– Сначала обратно в отель, чтобы вы могли снять этот дурацкий парик. В нем вы похожи на потаскушку.
– Спасибо за комплимент.
– Потом мы положим эти хорошенькие камешки туда, где они были раньше.
Когда Филипп подтолкнул Адриенну к машине, часы на площади пробили полночь.
Поездка назад, в отель «Эль Гранде», не успокоила ее. Адриенна чувствовала себя еще более разъяренной, когда вошла в свой номер и с силой захлопнула за собой дверь. То, что она позволила себе поддаться раздражению и показала свой гнев, было редкостью для женщины, привыкшей подавлять и скрывать любые свои чувства. Но были случаи и встречались люди, для которых можно было сделать исключение.
– Черт бы вас побрал, Филипп, из-за вас у меня сплошные неприятности! Вы всюду суете свой нос, мешаете мне, преследуете меня!
Она рывком стянула парик и бросила его на ковер.
– И такова ваша благодарность?
– Если вы попытались разыграть роль героя, то могу вам сказать, что испытываю к героям отвращение.
– Я это запомню.
Филипп мягко закрыл за собой дверь. Он всегда считал, что нет ничего более притягательного, чем женщина в гневе.
Вынув из ушей дешевые золотые кольца, Адриенна швырнула их о стену.
– Ненавижу мужчин!
– Прекрасно.
Кипя негодованием, она принялась срывать накладные ногти.
– А вас в особенности.