– Опустить оружие! – приказал Элиас своим людям. Гвардеец справа от него уставился на своего предводителя как на умалишенного.
– Командир?
Сила Элиаса забурлила в пентхаусе, рассеивая любые сомнения по поводу его приказа.
– Мне повторить?
Гвардейцы опустили клинки, но не теряли бдительности.
«Если хочешь найти Марека, я тебе нужен! – вновь зазвучал у меня в голове голос Нельсона. – Отпусти меня».
Предатель слишком сильно боялся гвардии и еще сильнее – заключения в Тихом омуте. И правильно.
«Только если ты поклянешься, что больше никогда не причинишь вреда ни одному человеку!» – безмолвно потребовала я.
«Клянусь!» – поспешил заверить Нельсон. Он бы поклялся мне в чем угодно, лишь бы не попасться в лапы гвардии.
Я рывком вытащила ациам из его груди. В рядах гвардейцев началось движение, но оно было слишком медленным. Нельсон покинул свою оболочку и улетел, прежде чем кто-то успел ему помешать. Его тело безжизненно упало на пол.
Гвардейцы нерешительно посмотрели на своего командира, пока тот осуждающе сузил глаза.
– Ты в курсе, кому только что дала сбежать?
Во мне закипал гнев. Он был единственным чувством, которое я могла пропустить, не рискуя потерять себя.
Я подошла к Элиасу и ударила его кулаком по лицу. Его голова отлетела в сторону. Гвардейцы вскинули оружие, но юноша остановил их движением руки.
– Где ты был? – прокричала я ему. Восемь месяцев. Восемь проклятых месяцев я пыталась его разыскать.
Элиас вытер с губы густую темную кровь. Взгляд ожесточился, но самообладания он не терял. Это окончательно довело меня до белого каления.
«Что с тобой случилось?» – мысленно спросил он меня.
– Я столько раз тебя звала, но ты не счел необходимым объявиться, – прошипела ему я. Он не хотел выяснять отношения перед своими людьми? Да пошел он!
– Я командир гвардии. У меня есть дела поважнее, чем подскакивать всякий раз, когда ты зовешь, – так же резко парировал он.
Я не поверила своим ушам. Да я даже не знала, что тут можно ответить. Тем не менее мое отчаяние рвалось наружу. Поэтому я снова выбросила кулак.
Элиас перехватил мой выпад, сердито сверкнув глазами.
– Вон отсюда! – отдал он приказ гвардии. Мужчины, по всей видимости, не особенно обрадовались такому распоряжению, но не посмели еще сильнее разозлить своего командира. Не в его нынешнем настроении.
Отлично, теперь в плохом настроении мы оба.
Гвардейцы медленно потянулись на выход. Барби они увели с собой. С ними она в надежных руках. Ей сотрут память и отправят домой. Я ее спасла. Наверное, я должна чувствовать себя героиней. Но я не чувствую. Я вообще ничего не чувствую – кроме ярости.