— Не скоро они уснут, — хмыкнул Изяслав.
Петр молча кивнул, не говоря ни слова. Наступила темнота, и башня стала совсем неотличима от гнилого зуба. Оттуда не доносилось ни звука. Изяслав снова задумался — куда мог идти Зорян? Они с Петром просидели в молчании несколько минут, когда солдаты запели старую песню пограничников.
Я родился под отцовской саблею,
В люльке спал, в кольчугу запеленутый.
Моя жизнь пройдет в степи бескрайней,
У реки, слезами матери напоенной.
Протяжная, заунывная песня ввинчивалась в уши. Изяслав и Петр сидели у костра на чистом пятачке земли посреди бескрайнего леса, и они слышали песню, такую же печальную и монотонную, как весь их путь. Это была песня людей, не только знавших свою судьбу чуть ли не с рождения, но и принявших ее.
— Куда он мог пойти? — Изяслав поднял взгляд к небу.
— Мог на северо-запад. Там много деревень порченых и места глухие. В то, что он ушел вглубь страны, верится с трудом.
— Тогда бы он не наследил так сильно, — хмыкнул Изяслав. — Искать его по лесам — дело гиблое, воевода нам не даст столько солдат, и Умов тоже не справится. Слишком сложная задача. Придется долго допрашивать обоих и добиваться ответа. Еще бы знать, что Умов навоевал.
— Возможно, что у его добычи будут ответы, — спокойно сказал Петр. — Но пока да, нам остается вернуться и тщательно допросить обоих. Зорян не мог не обмолвиться хотя бы одним словом о своей настоящей цели.
— Не мог, — согласился Изяслав. — От этого похода к башне есть одна польза. Мы не нашли здесь никаких следов. Значит, пока их тут не было. Если бы тут не лежал скелет, я бы счел, что Зорян назвал первое попавшееся место. Но может быть и другое.
— Вряд ли, конечно, он знает про скелет, — Петр задумался. — Но такое можно допустить.
— Допустить можно многое, — отрезал Изяслав. — Но если бы я хотел, чтобы меня не искали, то пустил бы как раз такой ложный след. К тому же, мы просто не имеем права оставить без внимания такую находку. У тебя остался «гвоздь». Его надо незаметно оставить в башне. Хоть он и единственный, но надо.
* * *
Они вернулись в башню утром перед уходом. Пока они шли, Изяслав успел еще раз обдумать свое решение. На свежую голову он снова пришел к тому же выводу. «Гвоздь» надо оставить здесь. Конечно, они рисковали. Конечно, драконопоклонники могли вообще никогда сюда не вернуться и тогда они впустую потратят не самую дешевую вещь. Но выходило так, что Медвежья башня — единственное известное им место, в котором есть смысл ждать Зоряна и его людей. С драконопоклонников сталось бы дать охотникам осмотреть башню, а потом уже прийти самим. Не все догадываются искать там, где уже смотрели.