Оставалась загадка с почерком мага; пока что Умов не имел ни малейшего представления, как убрать искажения. Одно он знал точно — специалистов, способных так заметать следы, в Камне-на-Имии нет. В любом случае, загадку с почерком надо будет решать уже после полевого выхода. Иван привстал на локте и посмотрел вдаль, туда, где начинался лес. Перед ним простирался другой край Узольской пущи, не такое опасное, но, безусловно, неприятное место. Точка прорыва, к которой они шли, располагалась в глубине леса, возле одной из небольших речек, впадавших в Узоль. Полтораста лет назад эта точка появилась, потом ее закрыли, век назад там попробовали поселиться крестьяне. В хронике было написано, что деревня существовала полвека. Потом крестьяне оттуда сбежали. В эти же годы начались большие набеги верлов, и всем надолго стало не до заброшенной деревни. Через несколько лет о ней никто и не вспоминал — нечисти оттуда не приходило.
Умов сорвал еще одну травинку. Предстояло самое неприятное — лезть в неизвестность. Оставалось только дождаться команды Изяслава. Волшебник уселся, скрестив ноги, и раскрыл свою книгу. У него было время, и он собирался освежить свою память.
* * *
Дом священника почти ничем не отличался от соседних изб. Единственное, что его выделяло — октаграмма на двери калитки, нарисованная без особого изящества. Петр с Изяславом вошли во двор, оставив снаружи Богдана. Большой тощий пес, сидевший в конуре, вылез было наружу, тихо гавкнул… и тут же скрылся с глаз долой. Боярин и священник двинулись к избе. Дверь открылась, когда им оставалось пройти пару шагов; сутулая старуха — по всей видимости, жена священника, согнулась в поклоне еще ниже.
Они вошли в темную, небогато обставленную избу. Стол, красный угол со святым символом, несколько лавок и огромная печь, запах и копоть от которой впитались во все, что ее окружало. Избу топили по-черному, как и любой крестьянский дом. Игнатов и Петр уселись в красном углу, поодаль от стола.
— Где священник? — спросил Изяслав и приподнял ладонь; старуха поставила горшок со щами на место.
Демоноборцы не собирались есть.
— В поле, — ответила женщина, — внучка за ним уже бежит, пресветлый.
— Хорошо, — голос боярского сына не выражал никаких эмоций.
Местный священник появился через несколько минут. Перед Изяславом и Петром стоял высокий худой старик. Его круглое лицо совершенно не сочеталось с долговязой фигурой; казалось, что голову взяли от другого человека. Длинная седая борода доходила священнику до живота. Сразу же за ним в дом проскользнула девочка лет семи. Она мельком глянула на двоих бойцов и прошмыгнула к печке.