— Что это значит?
— Это официальное выражение означает, что лицо выступает без адвоката. На судебном процессе вы буде-. те защищать себя сами.
— Это то, что мне нужно. Составляйте ответ, я его подпишу и буду представлять в суде сама себя. И я хочу получить ответ к понедельнику. Представив его, я выброшу все это из головы.
Друмсон смотрел, как она покидает кабинет. Потом со вздохом нажал на кнопку, вызывая стенографиста.
В главном управлении сержант Селлерс откинулся на спинку кособокого, без подушки, — кресла-качалки и с загадочным видом посмотрел на сидящую напротив Берту Кул:
— Вы замечательно выглядите, Берта. Что там за история с Дирборн, которая подала на вас в суд?
— Эта маленькая… — сказала Берта и остановилась.
— Валяйте, — ухмыляясь, бросил Селлерс. — Я слышал все слова, которые вы знаете. Дайте им выход, и вы почувствуете себя значительно лучше.
— Я только что вернулась от адвоката. Все те эпитеты, которыми я ее награждала, могут свидетельствовать о злом умысле, а это может повредить ходу моего дела. Насколько я в курсе, она очень достойная молодая леди, введенная в заблуждение необыкновенно очаровательная молодая сучка, добродетель которой не вызывает сомнений.
Селлерс откинул голову и засмеялся. Он вытащил из кармана сигару, а Берта достала из сумочки сигарету. Селлерс облокотился на стол, чтобы поднести спичку к сигарете.
— Мы становимся вежливыми, — заметила Берта.
— О черт, — весело отозвался Селлерс. — Нам известны обязанности гостеприимного хозяина. Мы только не обращаем на них вниманий.
Он бросил спичку в широкую пасть отполированной медной урны, которая стояла на резиновой циновке рядом с огромным столом. На столе и на полу вокруг урны чернели пятна прогоревшего дерева, в тех местах, где когда-то были оставлены непогашенные окурки.
Сержант Селлерс проследил за взглядом Берты и усмехнулся.
— В главном управлении вы это увидите повсюду, — сказал он. — Можно было бы написать книгу об историях, которые скрываются за этими следами. Иногда вы опускаете сигарету, отвечая по телефону, а вам сообщают об убийстве, у вас замирает сердце, и вы совершенно забываете о ней. Иногда вы засыпаете парня вопросами, и он начинает раскалываться. Ему хочется. закурить, он делает одну или две затяжки, потом выбрасывает сигарету. У него настолько взвинчены нервы, что он не попадает в урну, даже если бы у нее был диаметр в четыре фута. А эти короткие штрихи просто оставлены небрежными парнями. Пошлите их прямехонько в том направлении, в котором вам бы хотелось, чтобы они убрались, и забудьте о них. Что я должен сделать с этой девицей Дирборн?