– Мартин? – позвала я, спотыкаясь на узкой тропинке. Ответа не было. – Мартин, ты там?
Тишина. Мои кроссовки тонули в мягком песке, твердые крупицы забивались в обувь, натирали ноги. Я ничего не замечала. Дуги посветил фонарем влево и вправо, осматривая местность. Там никого не было.
Я все равно снова крикнула:
– Мартин? – И услышала панику в собственном голосе. Мне следовало пойти с ним. Он же меня звал. Что случилось? Живот скрутило, и я поспешила вперед.
Я остановилась посреди лагеря; теперь, когда большая часть снаряжения лежала в палатке, он казался практически пустым. Ветер донес до меня тихое бормотание трех голосов. Я повернулась к спутникам.
– Его здесь нет, – бессмысленно констатировала я очевидное.
Их лица отражали то же беспокойство, что буквально разъедало мне желудок. Даже Даррен выглядел встревоженным.
– Куда еще он мог подеваться? – протянул Дуги, задумчиво нахмурившись.
– А вдруг где-то упал, – предположила я. – Сломал лодыжку или еще что и не может идти?
Перед глазами мелькнула ужасная картина: Мартин в канаве, промокший и замерзший. Даррен покачал головой, прогоняя мое видение.
– Нет, мы все обошли. Увидели бы его или он бы нас услышал и закричал.
– Может, он без сознания, – начала я.
– Не спеши с выводами, – перебил меня Даррен.
– Ну а где он тогда? – рявкнула я. Даррен поморщился.
– Я не знаю, – сказал он, скрестив руки на груди. Его мышцы угрожающе надулись. – Может… может, он уехал на попутке?
– Не сказав никому из нас? – Дуги отнесся к версии скептически. Я тоже. Мартин не стал бы так делать.
– Он был расстроен, – продолжил Даррен, развивая свою идею. – Злился на меня… – «И не без причины», – подумала я. – И никто из вас не пошел с ним гулять. Может быть, он просто решил исчезнуть. Пятеро – уже толпа и все такое.
– Все было не так, – слабо запротестовала я.
Но, возможно, было именно так, по крайней мере, для Мартина. Слова Даррена лишь подстегнули мою тревогу. Да, вдруг именно так Мартин и видел картину? Он не слишком хорошо проводил время, каждые пять секунд сцеплялся с Дарреном. А потом мы с Дуги, предположительно, его друзья, позволили ему уйти в одиночку, чтобы поплавать вместе. Может быть, он чувствовал себя брошенным, обделенным и решил убраться с дороги.
С этого угла версия Даррена не казалась такой уж дикой. Я закусила губу, не желая в этом признаваться, стыдясь себя.
Меня спас Дуги.
– Даже если бы он так думал, все равно вряд ли просто ушел бы. Мартин не сел бы в машину к совершенно незнакомым людям. К тому же мы шли по дороге, и нам никто не попался.